Нить волшебства

Царапаясь в дверь убогой лачуги, сама не могла понять слезы или капли дождя струятся по лицу?..

Дверь открылась почти сразу. На меня пахнуло теплом, а где-то позади гигантской, заслонившей весь дверной проем мужской фигуры, жарко потрескивал огонь.

— Я согласна! — Стуча зубами, признала я свое поражение, мечтая лишь о мгновении, когда протяну к пламени оледеневшие руки.

Прокаженный молча посторонился, позволяя мне войти.

И все, что так тревожило и смущало, перестало иметь значение. Ушли страхи, сомнения, неуверенность. Ирасу нравится! У меня получается! От этого осознания захотелось рассмеяться, но я снова улыбнулась. На этот раз искренне, светло и радостно. И продолжила свой танец. Я кружилась, ощущая себя мотыльком, тая от его сверкающих взглядов, растворялась в звоне монет.

Момент, когда музыка смолкла, я уловила, но как Ирас оказался рядом — нет. Мне показалось и секунды не прошло, а он уже стоит в шаге от меня и жадно касается ладонями моей талии. А я вся такая мокрая, со сбившимся дыханием, уставшая и плохо соображающая. Хороша! Что тут скажешь!

Он наклонился, запустил руку в мои волосы, притянул к себе и страстно поцеловал. Так, как мог только он! Не давая возможности сбежать и хоть в чем-то усомниться.

Очнулась я тогда, когда услышала его хриплый стон, а потом шепот моего имени в перерывах между изучением моих щек и носа губами.

Откуда-то раздалось покашливание. Я повернулась и увидела красного, как рак, Ромео, не знающего куда деться. С одной стороны, ему наверняка хочется сбежать, с другой — оставлять меня наедине с боевым магом опасно. Еще ведь пара мгновений и понятно, чем бы это закончилось. А я как-то морально не готова. Да и можно ли назвать то, что между нами происходит отношениями? Или любовью? Даже доверия нет.

— Ирас, — просипела я, чувствуя, что по телу бежит волна жара.

Маг остановился. Прямо сразу. И боюсь даже представить, чего ему это стоило. Замер, всмотрелся в мое лицо. Вздохнул. И неожиданно теплая улыбка озарила его лицо.

— Спасибо, чудо, — прошептал он, галантно склоняясь и целуя мою руку. — Это было восхитительно.

— Мммм…

Больше ничего умного я сказать ему не смогла. Не отошла еще.

Мужчина выпрямился, я робко улыбнулась в ответ, радуясь, что все признаки его старения — седина и морщины, исчезли. И он по-прежнему красив и…

— А теперь на бал.

Нет, все же невменяем! Хотя кто сказал, что красота отменяет то, что он не желает слышать мое «нет»?

Я убрала свою ладонь из его руки.

— Варвара!

Я попятилась. Он взмахнул рукой. На стол опустилась огромная коробка.

— Подходящее платье, нижнее белье, туфли, — спокойно проинформировал мужчина.

Я обернулась к Ромео, который отчаянно краснел и не вмешивался в наш разговор. Он виновато опустил голову. И зачем только сказал магу про то, что мне не в чем пойти? Меньше всего хотелось выглядеть перед Ирасом нищенкой, просящей милостыню. А может, тот его пытал, поэтому друг выдал все секреты? Ух! Предатель! Да и чем я буду за это платье рассчитываться?

Я потрясла головой. Что-то я совсем подозрительной и недоверчивой становлюсь.

— Нет, — ответила я коротко на все вопрошающие взгляды принца.

— Что не так?

— С чего ты взял, что соглашусь?

— А ты должна отказаться? Извечная тьма!

Да, маг решительно меня не понимал.

— А может, ты его у своей любовницы стащил?

И зачем только ляпнула? Его глаза потемнели, руки сжались в кулаки.

— Твоя фантазия поразительна, — невозмутимо отозвался боевой маг. — Переодевайся.

Помотала головой, обнимая себя за плечи.

— Почему нет?

И голос такой вкрадчивый, обманчиво спокойный.

— Не хочу быть снова тебе должна.

— Как же с тобой сложно-то! Да ни одна из моих женщин не отказывалась от подарков!

Я подошла к нему, смерила взглядом и дала пощечину.

— Я. Не одна. Из твоих. Женщин, — припечатала, чувствуя, как в голосе слышится шипение.

Он молчал долго и смотрел на меня. Не знаю, о чем думал. Я же видела только его алевшую щеку. И страха не чувствовала. Только какую-то бессильную злость.

— Прости.

Что? Ирас извиняется? Я не ослышалась? Признаться, я ожидала чего угодно, но не этих слов. Мужчины никогда не признают своей вины. Даже мой отец, любящий маму, когда виноват, не извиняется. Впрочем, они и нечасто ссорятся.

— Я подожду внизу. Если передумаешь — приходи, — сказал мужчина, открывая дверь.

Послышался странный звук, ойканье, и в проходе появилась раскрасневшаяся Фиона, потирающая красное ухо. Кажется, подруга не выдержала и решила подслушать. Ох уж, это нездоровое женское любопытство!

— Прошу, — Ирас галантно пропустил девушку, неловко склонившуюся в поклоне, и исчез.

Ромео подошел, закрыл дверь и расхохотался.

— Варь, ну ты даешь! У меня пару раз чуть сердце от страха не выскочило! А как ты его…

Друг улыбнулся, запуская руку в рыжую шевелюру.

Я хмуро посмотрела на него.

— Сердишься? — тихо спросила подруга, отвлекая от вовсю развеселившегося Ромео.

Фиона переминалась с ноги на ногу и робко посматривала на меня из-под полуопущенных ресниц.

— Нет, — вздохнула я. — Могла бы просто сказать, что тебе интересно. Я бы была не против твоего присутствия.

Она облегченно вздохнула.