Нить вечной судьбы

Капитан подскочил и схватил за голову гвардейца, которому только что пронзил колено. Гвардейцы ринулись в сторону Адайна, чтобы обезвредить его. Стоявший рядом королевский страж набросился на Адайна, но был тотчас повален на мраморный пол.

— Король Тибидий, это не гвардеец, — спокойно, словно ничего и не произошло заявил Адайн, сняв с молодого человека его шлем. — Броня ему не по размеру. И телосложение у него вялое, хлипкое. Его дыхание тяжелое и далекое от уверенного дыхания гвардейца, — в такт этим мыслям, по мере того как его слова замирали в воздухе, сердцебиение Адайна начало постепенно утихать, а его внимание переключалось от угасающего сна к реальности вокруг.

Гвардейцы сомкнулись вокруг Адайна, их намерения были ясны.

— Стоять! — раздался властный голос короля Тибидия, его рука подала сигнал к неохотной паузе. — Схватите лазутчика и бросьте его в темницу под казармами дворца! Допросите и уличите в неблаговидных намерениях этого подлеца! — глаза короля не отрывались от Адайна. — Ты действительно достоин своего звания капитана. Всего две недели прошло с момента твоего назначения, и ты уже спас жизнь своего короля. Невольно задумываешься, что могло бы произойти, если бы не твое присутствие. Адайн, ты знаешь правила выкованные сотни лет назад. Они не подводили нас на протяжении всего своего существования, поэтому, я попрошу тебя не подводить ни их, ни нас, ни себя. Проследуй за гвардейцами и их пленником. Если скованный в цепи ничего не скажет, им займешь лично ты.

— Не беспокойтесь, я не подведу вас, — с расстановкой изрек капитан и плавным шагом пошел к выходу.

Адайн никуда не торопился. Он неторопливо шел по роскошным коридорам дворца. Медлительно вышел на улицу и нерасторопно, под бдительным наблюдением Есуры, шаг за шагом продвигался по королевскому палисаднику, вдоль грациозных построек. С собранной отрешенностью капитан вошел в казарму, путь его лежал к самой дальней лестнице, уходящей в тусклые казематы. Его шаг был мерным и позволял слышать ритмичное стекание конденсата со стен на склизкий пол. Адайн, казалось, не замечал окружающего, не обращал внимания на гулкое эхо в каменных проходах и мерцающие пляски теней от факелов. Не обратил он внимания и на отдаленные крики агонии и мучений, доносящиеся из глубин каменного лабиринта. Его внимание было сосредоточено на одном — как можно быстрее и эффективнее выведать у пленника информацию.

Добравшись до цокольного этажа, командир разведчиков продолжил свое неторопливое движение. Он остановился перед дверью, и внимательно слушал, как за ней допрашивали шпиона, облаченного в гвардейское одеяние.

Через некоторое время дверь распахнулась, из нее вышли двое гвардейцев.

— Молчит. И слова не выдал, — сообщил гвардеец, вытирая лоб, по которому крупными бусинами скатывался пот на нахмуренные брови. — Теперь ваша очередь, капитан.

Адайн вошел в холодное, сырое помещение, и темнота окутала его. Прикованный пленник почти не привлек его внимания. Капитан меланхолично подошел к большому столу, стоявшему в углу.

— Ты знаешь, кто я такой? — спросил Адайн, повернувшись спиной к закованному в цепи пленнику.

В воздухе повисла тяжелая тишина.

— Понимаю. Молчишь, потому что боишься рассказать правду и тут же умереть. Или хочешь прослыть героем? Страшно подставлять заказчика? Даже не так, скорее всего, опасаешься сдать близкого человека или же даже людей, — голос Адайна оставался спокойным среди тишины.

Цепи за спиной Адайна издали слабое цоканье.

— Значит, я прав. Тебя попросили сделать это твои близкие люди, — констатировал капитан, раскладывая на столе перед собой множество орудий пыток. — Раскройте личность подстрекателя, и твои мучения прекратятся, не успев начаться

И вновь ни звука.

— Позволь мне представиться. Я капитан разведчиков. Мое имя — Адайн. А как твое? — задал вопрос молодой разведчик, стоя спиной к своей жертве.

И снова тишину не нарушило ни единого слова.

— Для тебя и твоих близких было бы разумнее начать разговор, — ледяным тоном произнес Адайн.

Затишье.

— Я тебя понял, — сказал Адайн, взял со стола нож и медленно, спиной назад пошел к пленнику. — У меня есть одна очевидная мысль, почему ты не хочешь разговаривать, — высказал свою мысль капитан, отворачиваясь от собеседника. — Как твое имя?

Капитан завис в нескольких сантиметрах от пленного. Быстрым, решительным движением он отсек первую фалангу мизинца левой руки заключенного. От испуга глаза пленника расширились, и он увидел кровоточащий обрубок. Шок и ужас плясали на его лице, смешиваясь с блеском пота на лбу. Боль пульсировала в его теле, но губы оставались решительно сомкнутыми.

— Форма твоего черепа норовит мне подсказать, что ты с севера, но ты не пруанец, а лострадец. Как тебя зовут? — вновь промолвил Адайн, упорно дожидаясь ответа. Его вопрос был встречен упорным молчанием. Разведчик еще раз повернулся и отрезал очередную фалангу, на этот раз от безымянного пальца пленника.

— Мой имя… Гил, — голос юноши дрогнул, когда он назвал свое имя, взгляд его был прикован к изувеченным пальцам.

Адайн вновь подошел к столу.