Нищий, вор

– Сколько ей лет? – встревожился Рудольф, представив себе старую деву, завлекающую неискушенного юнца.

– Года на два больше, чем мне.

– Ну, все, что меньше тридцати, – это ничего, – улыбнулся Рудольф.

– Ей до тридцати далеко.

– У тебя с ней близкие отношения? Ты извини, что я так прямо спрашиваю.

Уэсли этот вопрос, по-видимому, не обидел.

– Нет. Я сплю на кушетке. Она называет меня двоюродным братом.

– Мне бы хотелось встретиться с этой молодой дамой.

– Она вам понравится. Она очень милая. И правда много для меня сделала.

– С кем же ты разговаривал? – с любопытством спросил Рудольф.

– С четырьмя-пятью людьми, в разных местах. Одни оказались хорошими, другие – плохими. Но если вы не против, мне не хотелось бы об этом говорить. Мне самому еще надо во всем разобраться.

– И теперь тебе кажется, что ты лучше знаешь своего отца?

– Пожалуй, нет, – серьезно ответил Уэсли. – В общем, я теперь знаю, что в молодости он попадал во всякие передряги. И понимаю, каково ему было. И, возможно, сейчас я даже еще больше им восхищаюсь за то, каким он стал после такого начала в жизни, – сам не знаю. Но главное – я лучше его помню. Я боялся, что начну забывать его. А так, – сказал Уэсли искренне, – он со мной все время. У меня в голове – будто сидит и разговаривает со мной, понимаете?

– Кажется, понимаю. А теперь объясни, зачем ты все-таки приехал? – Рудольф засмеялся. – Помимо обеда.

– Я приехал, чтобы попросить вас об одной вещи. – Уэсли замялся и опустил глаза на стол. – Даже о двух.

– О каких?

– Я хочу уехать обратно в Европу. Мне хочется повидаться с Кейт и увидеть ее ребенка. И Кролика. И Билли Эббота. Посмотреть, как он живет. И еще кое-кого в Антибе. Я почему-то не чувствую себя дома в Америке. С тех пор как я сюда приехал, у меня не было ни одного радостного дня. – В его голосе звучало такое волнение, что это нельзя было счесть просто жалобой. – Может, со временем я привыкну, но пока я здесь чужой. Вы мне когда-то говорили, что, по мнению того адвоката в Антибе, через год мне разрешат вернуться во Францию. Вот я и подумал: если бы вы написали ему и узнали…

Рудольф встал и медленно направился к камину.

– Я хочу задать тебе еще один прямой вопрос, Уэсли, – сказал он. – Ты только поэтому хочешь поехать в Европу или… – Он замолчал.

– Или что?

– Или ты предполагаешь разыскать человека, с которым у твоего отца была драка?

– Возможно, такая мысль и приходила мне в голову, – не сразу ответил Уэсли.

– Это было бы большой глупостью, Уэсли. И это очень опасно.

– Я обещаю быть осторожным.

– Надеюсь, мне не придется напоминать тебе об этом обещании. Ну а о чем еще ты хотел меня попросить?

– Это сложнее, – сказал Уэсли. Теперь взгляд его был устремлен на море. – Это касается денег. Свою долю наследства я получу только через год, когда мне исполнится восемнадцать лет. Вот я и подумал, что, если вам не слишком трудно, не смогли бы вы одолжить мне, скажем, тысячу долларов. А как только мне стукнет восемнадцать, я их верну…

– Дело не в деньгах, – сказал Рудольф, хотя у него тут же возникла мысль, что почти все его решения связаны с деньгами: откупиться от матери Уэсли и получить ее согласие на развод; помочь Гретхен на новом поприще; добиться примирения с отцом Уэсли; даже его переезд сюда, где он живет сейчас, на побережье Атлантического океана, был следствием того, что у него в кармане оказалось всего лишь несколько долларов и какая-то мелочь, когда раздосадованные неудачей бандиты избили его в Нью-Йорке. Деньги помогли и вызволить Уэсли из тюрьмы, потому что хитрому старому адвокату в Антибе на его счет под цифровым кодом в Швейцарии была переведена кругленькая сумма. – Нет, дело не в деньгах, – повторил он. – Меня больше всего беспокоит твое будущее.

– Меня самого оно беспокоит, – с горечью отозвался Уэсли. – В день своего восемнадцатилетия, когда мне предстоит стать на учет для прохождения военной службы, я хочу быть во Франции. Могила во Вьетнаме – не самое лучшее будущее.

– Этого можно избежать и не уезжая из Америки, – сказал Рудольф. Он подошел к племяннику, стоявшему у окна. – Я писал тебе об училище торгового флота…

– Я помню. Это было бы неплохо.

– Как у тебя с математикой? Для поступления это важно.

– Довольно прилично. Математика мне дается легко.

– Ну и прекрасно, – сказал Рудольф. – Но там требуется диплом об окончании средней школы и рекомендация какого-нибудь конгрессмена. Рекомендацию я могу устроить. А вот… – Внезапно ему пришла в голову новая мысль. – Ты можешь поселиться здесь и жить у меня – тебе ведь здесь нравится?

– Еще бы!

– Откровенно говоря, мне бы этого очень хотелось. Я думаю, тогда ты наконец сможешь сказать, что тебе в Америке не так уж плохо. Ты кончишь здесь школу. Конечно, если не помешает тетка и не сделает из тебя кинозвезду…

– Не беспокойтесь!

– К тому времени, как ты закончишь училище, войны уже не будет. Должна же она когда-нибудь кончиться.

– Кто это так считает?

– История.

– Я не читал такой книги, где бы об этом говорилось, – насмешливо сказал Уэсли.