Нищий, вор

– Занята по горло, – ответила Гретхен. – Хорошо, что ты наконец объявился. Я несколько месяцев тебя ищу. Где ты был?

– В разных местах.

– Послушай, Уэсли! Рудольф завтра утром едет в город, мы с ним должны встретиться. Ты можешь с ним приехать? Мне необходимо тебя увидеть. Он тебе объяснит почему.

– Понимаете ли… – сказал Уэсли. – Он не предлагал мне остаться ночевать.

– Можешь считать, что предложил, – сказал Рудольф.

– Хорошо, попытаюсь.

– Не пытайся, а приезжай. Не пожалеешь.

– Передать трубку Рудольфу?

– Времени нет. До свидания, дорогой.

Уэсли положил трубку.

– А я не испорчу вам вечер? – спросил он Рудольфа.

– Наоборот, – сказал Рудольф. – Я с удовольствием проведу его с тобой.

– Она сказала, что вы должны мне что-то объяснить. Что-нибудь случилось?

– Нет, все в порядке. Давай сядем поудобнее.

Они сели друг против друга за стол у окна. При ярком свете перемены в лице Рудольфа были особенно заметны. Сломанный нос и шрам под глазом делали его более живым и близким. Теперь лицо у него как у человека, который много пережил. Уэсли впервые подумал о том, что дядя удивительно похож на его отца. До этого момента он никогда не замечал в братьях сходства.

– Эти двое парней, должно быть, здорово над вами поработали, – заметил он.

– Очень я страшный? – спросил Рудольф.

– Нет, ничего, мне даже нравится. Наверно, я просто привык к перебитым носам. Выглядит более посемейному. – Ссылка на отца далась ему легко и естественно, и они оба засмеялись.

– Гретхен уговаривает меня решиться на операцию, но я сказал, что такой нос делает меня непохожим на других. Я рад, что ты с этим согласен.

– А что вы должны мне объяснить?

– Помнишь, я писал тебе, что она собирается поставить фильм?

– Да.

– Ну так вот, теперь у нее все уже на мази, и через месяц она начинает съемки. Почему-то, – шутливо продолжал Рудольф, – она считает, что ты очень красивый молодой человек…

– Ну что вы, – смутился Уэсли.

– Как бы то ни было, о вкусах не спорят. Во всяком случае, она уверена, что ты можешь подойти для одной из ролей, и хотела бы тебя на нее попробовать.

– Меня? – изумленно спросил Уэсли. – В кино?

– Мне судить трудно, но Гретхен прекрасно разбирается в этом, и если она так считает…

– Я с удовольствием готов повидаться с Гретхен, – пожав плечами, сказал Уэсли, – но ни на какие роли я не согласен. У меня много дел, и не хочется терять попусту время. И зачем это мне, чтобы люди на улице подходили и говорили: «Я вас сразу узнал, мистер Джордах!»

– Я тоже такого мнения, – заметил Рудольф, – но мне кажется, что гораздо вежливее сначала выслушать Гретхен, а потом уж отказываться. Во всяком случае, люди на улице не будут говорить «мистер Джордах», потому что в кино любят менять фамилии актеров, а такую, как Джордах, поменяют всенепременно, поскольку никто не будет знать, как ее правильно произнести.

– Неплохая мысль – поменять мне фамилию. – Уэсли задумался. – И не только для кино.

Рудольф внимательно посмотрел на племянника. Для подростка его возраста это были странные слова. Он не совсем понимал, что за ними скрывалось, но почему-то они вызвали в нем тревогу. Пора переменить тему.

– А чем ты занимался последнее время? – спросил он.

– Я ушел из дома, – ответил Уэсли.

– Ты сказал мне об этом по телефону.

– Меня выгнали, – объяснил Уэсли. – Об этом я вам не сказал.

– Нет.

– Мать выгнала. Но я ее не виню. Мы, наверное, слишком разные люди и не можем жить под одной крышей. И, пожалуй, на одном свете… Она приставала к вам из-за меня – насчет ордера на арест и всего прочего?

– Этот вопрос решен, – ответил Рудольф.

– Я полагаю, вами? – Голос Уэсли звучал почти обвиняюще.

– Об этом не стоит говорить, – отозвался Рудольф. – Кстати, где ты был все это время?

– Во многих местах, – уклончиво ответил Уэсли. – Приезжал в Нью-Йорк несколько раз.

– Ты мне об этом не сообщал. – Рудольф постарался скрыть огорчение.

– Вам хватает и собственных забот.

– Я мог бы тебе помочь.

– Может быть, – усмехнулся Уэсли, – я приберегал вас на тот случай, когда мне на самом деле понадобится помощь. – Лицо его стало серьезным. – Мне повезло. Я нашел очень хорошего друга.

– Ты неплохо выглядишь и прилично одет… – Ему внезапно пришло в голову, что, возможно, кто-то прибрал Уэсли к рукам и использует его для темных дел: заставляет подбирать для сутенеров на автовокзале попавших в беду девчонок или перевозить наркотики. После зверского избиения в собственной квартире Нью-Йорк приобрел в глазах Рудольфа новый, зловещий ореол. А неопытный мальчик, бродящий по Нью-Йорку без цента в кармане… – Я надеюсь, ты не занимаешься ничем недозволенным?

– Нет, – засмеялся Уэсли. – По крайней мере пока нет. Мой друг работает в журнале «Тайм». Это женщина. Она помогла мне, когда я приехал в Нью-Йорк, разузнать про отца, найти людей, которые его знали. Ну, их адреса и кто они. Они там, в журнале, все обо всех знают. Наверно, ей стало меня жаль. Во всяком случае, я не ошибся: она навела меня на след многих людей.

– Этот костюм она тебе купила?

– Она одолжила мне деньги, – обороняясь, сказал Уэсли. – И выбрала. И еще кое-что.