Нина Горланова в Журнальном зале 2004-2006

-   Да. С тех пор как Иуде заплатили за то, что выдал Христа поцелуем, доносчикам платят.

Антон вспомнил рассказ о том, как Иуда поцелуем выдал своего учителя - подлец какой! Значит, и сей­час, в наше время, такое возможно? Люди считают кого-то своим другом, все ему говорят, а он и целуется с ними на прощание, как мама целуется с подругами, а потом... И еще денежки берет за это!

-   И сколько таких иуд у нас в городе, мама?

-   В том-то и дело, что мы не знаем. Нам не сообщают. Это все в тайне. А люди из-за этого боятся гово­рить то, что думают.

-   А во всем мире это есть: сексоты?

-   Увы, только у нас. Но и у нас этого не должно быть. Но есть... Только порядочные люди никогда этимне занимаются. Ни я, ни папа, ни наши друзья... и мои дети никогда не будут.

-   Мама, а кто это у нас придумал сделать?

-   Сталин.

-   Сталин? А что можно почитать - ну, насчет всего... Иуда-то повесился, а с сексотами что делают?

Я пообещала достать что-нибудь ребенку, про себя матерясь: из огня да в полымя, нет уж, безопаснее исследовать мат, а то что я ребенку скажу, чем объясню все те преступления, которые случились и в нашей родине!.. Ведь сын только-только перешел в третий класс.

На следующий день я купила ему книгу «Этнические стереотипы поведения», а там - статья Жельвича об инвективах, да такая мудрая статья.

-   Антоша, вот тут подробно о современных ругательствах, я тебе купила, смотри.

-   Мама, ты же обещала о Сталине!

Делать было нечего. Я полезла на антресоль и из пыльного мешка извлекла помятую «Роман-газету» с романом Солженицына. Стайка моли вылетела из мешка вслед за журналом. Я уж не говорю о том, что второй день стайка бабочек-крапивниц залетает в нашу форточку, на четвертый этаж. Никогда не залетали, а тут прямо ночуют. Иду под утро кошку выпустить, а две бабочки крылья распустили на тюле, как брошки. К

чему бы это?

- Один день Ивана Денисовича, - прочел сын и пошел в свою комнату с журналом.

Эх, то ли дело, увлекался ребенок матерной лексикой, словарь вел. А теперь... Все познается в сравне­нии.

ЗООПАРК В ВИОЛОНЧЕЛИ

(Дети, сами расставьте восклицательные знаки там, где нужно)

Хирудо

Эх, когда я был маленьким, мечтал о котенке или щенке. Но у тети Любы была чесотка от животных. И я стал просить у родителей хотя бы пиявку. Тогда пиявки продавались в аптеке. В огромной банке они краси­во извивались и ныряли. Каждая по двадцать копеек. И если у больного было большое давление, то они его могли отсосать.

-  Мама, пиявки погоду предсказывают. Если свернется клубком, выползет из воды и присосется к стен­ке - к морозу. А если у тебя давление подскочит - она отсосет.

Мама дала мне двадцать копеек. Я побежал в аптеку и купил пиявку. Выбрал такую яркую, длинную. Мы назвали ее Красавица. Она жила у нас на столе в трехлитровой банке. И предсказывала погоду, такая умни­ца, ни разу не ошибалась. А как она развлекала нас своими превращениями! То сожмется, станет короткой и толстой. То разожмется в длинную, тонкую, извилистую, ну как девушка. Я кормил ее своей кровью. Пото­му что папину руку она брать не захотела. Кожа у него слишком толстая. А я помазал свои пальцы варень­ем, и она присосалась. Мама была кормящей матерью, потому что родила очередную сестру для меня, а я был кормя... донором я был для пиявки...

Очень жалко, когда надо солью ее посыпать, чтобы отпала от пальца. Так она извивается, бедная. Ну, промываем сразу в воде нашу Красавицу, потом сажаем обратно в банку. Мы все в семье очень любили ее. Только наши гости любили не все. Некоторые кричали:

-  Если вам жалко этой колбасы, так прямо и скажите, а не нужно разных намеков в виде поганых пия­вок кровососных подставлять! Какие вы хитрые, специально купили, чтобы аппетит отбить у нас.

Папа им доказывал, что наша пиявка прекрасна, как все живое. А мы много раз рисовали нашу Краса­вицу, сколько про нее стихов сочинили. Весело было с нею. Но однажды мы уехали летом к бабушке. Я кап­нул варенье на марлечку, что банку закрывала. Думал: поест без нас. А она ела-ела марлю до тех пор, пока не прогрызла. И вылезла. Может быть, она соскучилась одна и пошла искать нас. Но обратно в воду залезть уже не смогла. Мы по приезде нашли как мертвую улитку вместо пиявки. Похоронили ее во дворе, цветы по­ложили на могилку. «Прощай, хирудо!» - сказал папа. Хирудо - по-латыни пиявка.

Я хотел новую купить, да тут развал медицины усилился, и в аптеке перестали продавать пиявок. А я так надеялся, что мой палец, высосанный пиявкой, немного усохнет и меня не будут посылать в музыкальную школу.

Новая жительница