Читаем Николай Некрасов полностью

В 1862 году продолжилась череда потерь сотрудников «Современника» и близких людей. В ночь на 19 февраля скоропостижно скончался Иван Иванович Панаев. Смерть его не многое поменяла ни в личной жизни Некрасова, ни в журнале. Квазисупругам Некрасову и Авдотье Яковлевне он не мешал, живя обособленной личной жизнью, занимая в квартире на Литейном отдельную половину. Унаследованная им слабость к мотовству, легкомысленным тратам не сильно отягощала кассу журнала, хотя Некрасову и приходилось давать подробные инструкции Ипполиту Панаеву, как ограничивать его кузена в тратах. Если он и имел когда-то влияние на «Современник», то давно потерял его — и финансовое (все финансы перешли под полный контроль Некрасова и Ипполита Панаева), и литературное (отказавшись от фельетонов «Нового поэта», Панаев в последние годы вел только несколько легкомысленную «Хронику петербургской жизни», находившуюся в некотором диссонансе с общим серьезным направлением журнала — вероятно, по признаваемой им самим неспособности быть «идейным» журналистом). Тем не менее его место в журнале свято сохранялось, и на него не покушался ни один новый сотрудник. Незадолго до смерти Панаев начал печатать в «Современнике» очень ценные «Литературные воспоминания», фактически пробудившие у российской публики интерес к этому жанру.

Панаев был верным соратником, не отказался от журнала и от отношений с Некрасовым в трудные времена, и смерть его вызвала и у Некрасова, и у Панаевой искренние грусть и сожаление. Уход из жизни «официального супруга» Авдотьи Яковлевны не мог разрешить противоречий между фактически уже бывшими любовниками — о браке речи идти, конечно, не могло.

На похороны Панаева было выделено 744 рубля из кассы журнала. Теплый некролог написал Чернышевский. Единственное затруднение, которое возникло у Некрасова, было связано с тем, что юридически Панаев до смерти оставался ответственным редактором и соиздателем «Современника». Но это удалось быстро исправить: официальная вдова Панаева передала Некрасову унаследованные ею права на издание. Правительство в этот момент не видело препятствий для утверждения Некрасова в должности нового ответственного редактора, и 21 марта 1862 года он стал единоличным редактором и издателем «Современника».

В политическом отношении 1862 год был еще более тревожным, чем предыдущий. Ближайшие сотрудники продолжали подпольную работу, приводившую к всё более явным результатам. Чернышевский в глазах правительства и части общества превратился в несомненного вождя всех заговорщиков, внушая обывателям почти мистический страх. Продолжали одна за другой появляться прокламации разных авторов, но всегда поджигательского содержания, возбуждая слухи и панику. 2 марта в зале собраний доходного дома титулярного советника Руадзе состоялся музыкально-литературный вечер в пользу Литературного фонда, закончившийся скандалом из-за крайне дерзкой речи профессора Платона Васильевича Павлова «Тысячелетие России» (на следующий день Павлов был арестован и сослан в Ветлугу). На этом вечере второй и последний раз в жизни перед публикой выступил Чернышевский — он говорил о Добролюбове. Решился на «выходку» и Некрасов, который прочел не только свое дидактическое стихотворение «Школьник», но и перевод стихотворения австрийца Морица Гартмана «Белое покрывало», сделанный государственным преступником Михайловым. Рискованным было и само содержание стихотворения, начинавшегося словами, легко ассоциировавшимися с участью его переводчика:

Позорной казни обреченный,Лежит в цепях венгерский граф.Своей отчизне угнетеннойХотел помочь он: гордый нравВ нем возмущался; меж рабамиСебя он чувствовал рабом —И взят в борьбе с могучим злом,И к петле присужден врагами…
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии