Николай II

Закон самодержавия таков:
Чем царь добрей, тем больше льется крови.
А всех добрей был Николай Второй,
Зиявший непристойной пустотою
В сосредоточье гения Петра….
Великий Петр был первый большевик,
Замысливший Россию перебросить
Склонениям и нравам вопреки
За сотни лет к ее грядущим далям.
Он, как и мы, не знал иных путей,
Опричь указа, казни и застенка,
К осуществленью правды на земле.
Не то мясник, а может быть, ваятель —
Не в мраморе, а в мясе высекал
Он топором живую Галатею,
Кромсал ножом и шваркал лоскуты.
Строителю необходимо сручье.
Дворянство было первым Р.К.П.,
Опричниною, гвардией, жандармом,
И парником для ранних овощей[102].

Цитата из Волошина созвучна высказываниям великих людей Западной Европы. Так, Наполеон, назначая брата Луи королем Голландии, наставлял: «Помни, если про государя говорят «он добр», его царствование не удалось». Бисмарк: «Великие империи делаются кровью и сталью».

Подсчет числа жертв режима, «права человека» и т. д. — это детский лепет либералов, дешевая демагогия. Главное в том, были ли эти жертвы напрасны. Критерий оценки любого политического деятеля — это конкретная польза для своего народа и своего государства. Замечу, что народ, лишенный своего государства, несчастен. Возьмем тех же курдов.

Человеческая мораль постоянно меняется. Вспомним, как королевские мушкетеры экипировались и пировали за счет своих любовниц. (Или что московские гимназистки XXI века по числу «лапаний» и «траханий» за месяц могут дать фору любому московскому публичному дому XIX века.) Государственная же польза и государственная необходимость менее подвержены таким изменениям, о чем свидетельствует история последнего тысячелетия. Именно по этим критериям следует судить любого монарха.

Недаром в русских народных песнях и преданиях Иван Грозный является положительным персонажем. За Казань, Астрахань и Сибирь народ простил ему самые страшные злодеяния.

Петра Великого сразу после смерти проклинали и сановники, и простой народ. По всей империи ходили лубочные картинки «Мыши кота хоронили». Нетрудно было догадаться, на кого был похож сей усатый котище. Но вот прошло полвека, и Петр стал кумиром всей России. За «окно в Европу», Петербург, флот, Полтаву и многое другое ему простили и страшные казни, и буйство, и блуд, и уничтожение казачества, и многое другое.

То же самое было во Франции. Кардинала Ришелье ненавидели при жизни, а через 20 лет даже личные его враги Д’Артаньян со товарищи именовали его не иначе, как «великий кардинал». В 1812 г. вся Европа проклинала Наполеона, но через 20 лет в Михайловском на столе поэта стоял его бюст. А в XXI веке десятки улиц и площадей Франции и Италии носят имя великого императора.

Увы, Николаю II не суждено было стать великим императором, хотя он был патриотом своего отечества и желал добра России. К великому сожалению, ему не даны были способности Петра или Екатерины Великой. Воспитание, родственники и холуи-сановники оказали на Николая пагубное воздействие. Неспособные министры и генералы усугубили ситуацию. России нужны были кардинальные реформы и сильная власть. Это относится к началу века, равно как и к нынешнему времени. Разумеется, сильный правитель должен действовать исключительно в интересах народа и государства, а не кучки родственников и олигархов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Белякова З. И. Великий князь Алексей Александрович. За и против. — СПб.: Logos, 2004.

Берберова Н. Н. Люди и ложи. Русские масоны XX столетия. — Харьков: Калейдоскоп; М.: Прогресс-Традиция, 1997.

Боханов А. Н. Николай II. — М.: Молодая гвардия — ЖЗЛ, 1997.

Боханов А. Н. Романовы. — М.: АСТ-Пресс, 2000.

Боханов А. Н., Кудрина Ю. М. Император Александр III и Императрица Мария Федоровна. Переписка 1884–1894 годы. — М.: Русское слово, 2001.

Васильева Н.В, Брагина Т. А. Хозяева и гости дворянских имений Крыма. — М.: Глобус, 2002.

Великий князь Александр Михайлович. Воспоминания. — М.: Захаров; — ACT, 1999.

Вильгельм II. Мемуары. События и люди. 1878–1918 / Вильгельм II; пер. с нем. Д. В. Триуса; предисл. А. В. Луначарского. Переписка Вильгельма II с Николаем II. 1894–1914 / предисл. М. Н. Покровского. — М., 2007.