Николай II

Вернувшись наконец в город, уже к 8 часам вечера, начали добывать все необходимое — керосин, серную кислоту. Телеги с лошадьми без кучера были взяты из тюрьмы… к шахте с веревками, чтобы вытаскивать трупы и так далее, отправились только в 12 часов 30 минут, ночью с 17-го на 18-е. Чтобы изолировать шахту (первую, старательскую), на время операции объявили в деревне Копятки, что в лесу скрываются чехи, лес будут обыскивать, чтобы никто из деревни не выезжал ни под каким видом. Было приказано, если кто ворвется в район оцепления, расстрелять на месте. Между тем рассвело (это был уже третий день, восемнадцатое). Возникла мысль часть трупов похоронить тут же, у шахты; стали копать яму, почти выкопали. Но тут к Ермакову подъехал его знакомый крестьянин, и выяснилось, что он мог видеть яму…

Решено было везти трупы на глубокие шахты. Так как телеги оказались непрочными, разваливались, комендант отправился в город за машинами (грузовик и две легковые, одна для чекистов).

Смогли отправиться в путь только в 9 часов вечера. Пересекли линию железной дороги, в полуверсте перегрузили трупы на грузовик. Ехали с трудом, вымащивая опасные места шпалами, и все-таки застревали несколько раз. Около четырех с половиной утра девятнадцатого машина застряла окончательно, оставалось, не доезжая шахт, хоронить или жечь… Последнее обещал взять на себя один товарищ, фамилию комендант забыл, но он уехал, не выполнив обещания.

Хотели сжечь Алексея и Александру Федоровну, но по ошибке вместе с Алексеем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же, под кустом, останки и снова разложили костер, что совершенно скрыло следы копания. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к семи… яма… была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, несколько раз проехали — следов ямы здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне — этого места погребения белые не нашли».

На самом деле после убийства царской семьи в ночь с 4 на 5 (с 17 на 18) июля в Алапаевск прибыл конный отряд «неизвестных лиц» и захватил несколько членов семейства Романовых. Среди них были великий князь Сергей Михайлович, князья императорской крови Иван Константинович и Константин Константинович (дети великого князя Константина Константиновича, внука Николая I) и князь Владимир Павлович Палей (сын великого князя Павла Александровича, сына Александра II). Вместе с ним была родная сестра императрицы Александры Федоровны Елизавета Федоровна, урожденная Элизабет Гессен-Дармштадтская. Всех их посадили в крытые экипажи и увезли в лес к заброшенной шахте. Членов семейства Романовых и их приближенных монахиню Варвару и секретаря Сергея Михайловича Федора Ремес живыми сбросили в шахту на глубину около 30 метров. Затем в шахту бросили две бомбы. Позже белые следователи провели патологоанатомическую экспертизу и выяснили, что сразу погибли Сергей Михайлович и Ф. Ремес, а остальные несколько дней умирали в шахте.

После этой серии убийств большевики создают плотную завесу дезинформации. Так, например, лишь через 5 дней после убийства Михаила Александровича в столичных газетах публикуется сообщение о его побеге. А через месяц Совнарком официально подтверждает, что Михаил Романов прибыл через Омск в Лондон.

19 июня 1918 г. Председатель ВЦИК Свердлов официально заявил, что: «…был раскрыт новый заговор контрреволюционеров, имеющий целью вырвать из рук советской власти коронованного палача. Ввиду всех этих обстоятельств президиум Уральского Областного Совета постановил расстрелять Николая Романова, что было приведено в исполнение. Жена и сын Николая Романова отправлены в надежное место…

…За последнее время предполагалось предать бывшего царя суду за все его преступления против народа, только развернувшиеся сейчас события помешали осуществлению этого суда. Президиум, обсудив все обстоятельства, заставившие Уральский Областной Совет принять решение о расстреле Романова, постановил признать решение Уральского Областного Совета правильным».

Убийство в Алапаевске также длительное время скрывалось советской прессой. Вместо этого говорилось о побеге Романовых.

Любопытно, что позже советские представители, особенно дипломаты, продолжали нагло врать.

Так, убийство членов царской семьи официально опровергалось Георгием Чичериным 20 сентября 1918 г., Максимом Литвиновым 17 декабря 1918 г., Григорием Зиновьевым 11 июля 1920 г. На конференции в Генуе в апреле 1922 г. Чичерин в интервью газете «Чикаго трибюн» сказал: «Вопрос: Приказало ли советское правительство убить дочерей царя или дало на это разрешение, а если нет, то были ли наказаны виновные?