Николай II

Новый военный министр А. А. Поливанов почти не принимал участия в обсуждении. Он сидел молча, явно чем-то подавленный. Нервный тик головы и плеч был сильнее обычного… Председатель Совета министров И. Л. Горемыкин предоставил ему слово. Не сумев овладеть охватившим его волнением, Поливанов говорил прерывисто.

«Военные условия и ухудшились, и усложнились. В слагающейся обстановке на фронте и в армейских тылах можно каждую минуту ждать непоправимой катастрофы. Армия уже не отступает, а попросту бежит. Вера в свои силы окончательно подорвана. Малейший слух о неприятеле, появление незначительного немецкого разъезда вызывают панику и бегство целых полков. Пока спасает отчасти от совершенного разгрома наша артиллерия, которая действительно на высоте и работает с полным самоотвержением. Но ее ряды редеют, снарядов почти нет, материальная часть износилась. Ставка окончательно потеряла голову… Впереди перспективы рисуются самые мрачные. Как ни ужасно то, что происходит на фронте, есть еще одно гораздо более страшное событие, которое угрожает России. Я сознательно нарушу служебную тайну и данное мною слово до времени молчать. Я обязан предупредить правительство, что сегодня утром на докладе Его Величество объявил мне о принятом им решении устранить Великого Князя и лично вступить в верховное командование армией».

Это сообщение военного министра вызвало сильнейшее волнение. Новость потрясла большинство, она «явилась последним оглушительным ударом среди переживаемых военных несчастий».