Никогда не взрослей!

— Ничего, ничего, мой мальчик. Я уже ко многому привыкла за эти годы, проведенные в одиночестве.

— А разве вы были одни?

— Жить без своей семьи все равно, что жить одной.

— Тогда мы с удовольствием посидим с вами, да, Рэй?

Даг незаметно толкнул меня локтем, чтобы я согласился.

— Да, бабушка, мы подождем здесь…

— Как славно! Может, тогда выпьете какао?

Мы с Дагом переглянулись. Он пожал плечами.

— Конечно, бабушка.

Пока бабушка пошла на кухню, чтобы приготовить нам какао, Даг обратился ко мне, говоря совсем тихо.

— А твоя бабушка не такая уж и плохая. Я сперва немного испугался ее, но потом подумал, что она ничего…

— Не знаю, Даг. Я, все равно, ей не верю…

Я почувствовал, что мы с Дагом находимся по разные стороны баррикад. Он с легкостью поддался ее обаянию, и теперь точно считает меня сумасшедшим. Да я бы и сам рад признать свою ошибку, если бы я почувствовал, что я в ней ошибаюсь, но такого чувства у меня не было. Вместо этого мне казалось, что с нами играют, и пытаются заманить в мышеловку, которая нас раздавит.

ГЛАВА 2

Прошло два дня. Эти чертовы два дня мне пришлось провести под двумя одеялами.

Что ж, я решил подождать и посмотреть, что будет делать дальше миссис Кеннеди. А сейчас, возможно, она решила усыпить мою бдительность. Но я был начеку. Мороз на улице и не думал исчезать, поэтому в школах отменили занятия. Этим я мог воспользоваться и попроситься пожить у Дага или Фрэнка. Надо только дождаться нужного момента, и тогда я мог бы заговорить об этом. Но родители хотели, чтоб мы все проводили как можно больше времени с бабушкой. Мы все.

Кажется, она здесь совсем освоилась и могла бы остаться до самой смерти, если бы уже не была мертва. О чем знал только я один. Даг мне решительно не верил. Фрэнк соблюдал нейтралитет.

Я сел у окна и уставился тупым, блуждающим взглядом на улицу, которая сверкала миллионами бриллиантов.

Я знал, что если сюда заглянет кто-нибудь из взрослых, то вмажет мне подзатыльник за то, что здесь давно никто не убирался. Я слез с подоконника и обвел взглядом свое жилище и принялся за дело.

Раздался стук в дверь.

— О, молодец, сынок, — сказал отец, — убираешься? правильно. Не буду тебе мешать.

Лицо скрылось за дверью, и она захлопнулась.

Сложив все вещи, я с чувством выполненного долга, мог рискнуть выткнуться отсюда и попытать свое счастье, вы же понимаете о чем я?

Отец подтвердил мои слова о том, что я большой молодец, и мне разрешили пойти к Фрэнку.

Дорожка перед их домом оказалась расчищена, и я набрал скорость. Мне стало жутко интересно, смогу ли я перепрыгнуть эту чертову ограду, которая никогда мне не нравилась или нет. Оттолкнувшись со всей силы, моя нога угодила на эти проклятые пять дюймов льда, которые все испортили. Мой прыжок выдался беспомощным падением на другую сторону. Тщательно отряхнувшись, я нажал кнопку звонка.

— Чего это с тобой, Рэй?

— А?

— Ты пинал свою шапку всю дорогу, пока шел сюда?

— Что ты несешь, Фрэнк?

Мы зашли, и я на всякий случай громко поздоровался со всеми, кто здесь живет.

— Можешь не кричать так, Рэй, — сказал Фрэнки, — Они все в церкви.

— Черт!

— Лучше бы мне тоже отправиться в церковь, чтобы вылечить свой насморк.

— Не глупи, Фрэнк! Ты запросто можешь не выходить и валяться в своей постели, до скончания века, ссылаясь на чертову простуду.

— Хватит заливать, лучше расскажи, что происходит у тебя в доме…

Фрэнк залез на свою кровать и сел, прислонившись к подушке спиной. Я сел на стул, который стоял возле стола, где Фрэнк делал уроки, сдвинув всякую дребедень, я освободил место для своего локтя.

— Я не знаю, стоит ли говорить тебе всю правду, Я не хочу лишать тебя сна, Фрэнк. В доме происходят слишком серьезные вещи.

— Да ну!? Ты не шутишь?

— Нет! Клянусь своей зажигалкой!

— А Даг говорит, что ничего у тебя странного не было.

— Ты слушай побольше Дага…

Я оглянулся. За спиной была стена.

— Вот, что, — говорю я Фрэнки, — ты не хотел бы, чтоб я у тебя пожил, пока моя бабка не свалит?

— А когда она должна свалить?

— Мне-то откуда знать? Я у нее в мозгах не роюсь. И вообще стараюсь поменьше появляться в ее присутствии.

— Отчего же?

— Отчего же?

— Да, отчего же?

— Все потому, что пугает она меня.

— Ты так и не рассказал, что тебя пугает. Расскажи, давай.

— Ну, хорошо, Фрэнк. Только смотри, спи потом по ночам.

— Да, обещаю.

— Ловлю тебя на слове. А хотя нет, поклянись на моей зажигалке!

— На твоей зажигалке?

— Да! А что, слабо?

— Нет, ну, давай ее сюда.

Я достал зажигалку из кармана штанов и протянул ее Фрэнки.

— Держи, Фрэнк, — сказал я.

Он протянул руку и взял ее.

— Клянись, давай, не дрейфи!

— Ну, хорошо…

Фрэнк смотрел на зажигалку и не издавал ни звука.

— Чего же ты? Испугался?!

— Вовсе нет!

Он посмотрел на нее еще раз, и:

— Клянусь тебе, зажигалка всех зажигалок, клянусь перед другом моим Рэем, что является тебе хозяином, клянусь, что буду спать так крепко, как мне никогда это не удавалось! Клянусь! — выпалил он за две секунды, и протянул ее мне, как ошпаренный.

— Молодец, Фрэнк. Давай ее сюда.

Я взял зажигалку и сунул ее в карман.

Я сел к нему на край кровати и посмотрел прямо в глаза.