Ничего личного...

— Я, кажется, попросил тебя не выражаться, — в голосе Кристофа звякнул металл. Затем он вздохнул. — Лукас, я не требую от тебя безбрежной любви к нему. Я всего лишь прошу — прояви к малышу немного уважения. Он этого заслуживает. Может быть, вы подружитесь, когда лучше узнаете друг друга — я не исключаю такого. Пожалуйста, не суди о людях по их происхождению. Этот путь никуда тебя не приведет.

Мальчик возмущенно фыркнул, скрестив руки на груди.

— Разве высокое происхождение не дает автоматическое уважение? Если у тебя есть власть и деньги, то ты можешь все!

— Ты ошибаешься, сынок, — Кристоф снисходительно улыбнулся. — Если ты считаешь именно так, то я что-то упустил в твоем воспитании, — он глянул на старомодные часы на стене. — Без пяти семь. Пора идти ужинать, иначе Роза разозлится, что ты снова опоздал.

Лукас соскочил с кресла и, нарочито громко топая, направился к двери. На пороге он остановился.

— И все же я не считаю это хорошей идеей, папа. Он еще доставит нам немало неприятностей, вот увидишь.

— Не думаю, Лукас. Иди на ужин, — Кристоф снова занялся документами. Он не видел, как губы сына искривились в усмешке.

— А я думаю, папа, — прошептал он, отвернувшись. — Еще как думаю.

* * *

Амадео проснулся, но не торопился вставать, нежась под теплым одеялом. Сквозь закрытые веки светило красным солнце. Птицы уже завели утренние трели, льющиеся в открытое окно, мягко шелестела на легком ветерке листва.

Блаженство прервал стук в дверь и надтреснутый, но от этого не менее громкий и властный голос Розы:

— Господин Амадео! Живо встали с кровати и привели себя в порядок! У вас есть пять минут!

Стук каблуков удалился по коридору дальше — она отправилась будить Лукаса. Амадео картинно вздохнул и откинул одеяло.

Прошло два месяца после того, как Кристоф забрал его к себе. С руки сняли гипс, но двигалась она еще плоховато. Ежедневно Амадео посещал Стефан, семейный врач семьи Солитарио, и помогал делать упражнения для ее разработки.

На свое счастье Амадео оказался левшой, и травмированная рука не помешала посещать занятия. Каждый день, в девять часов в дом приходил учитель. До двенадцати он занимался с Амадео, затем, дав ему самостоятельное задание, переключался на Лукаса, который обычно сидел позади, выполняя свою работу. Часто в спину Амадео летели слюнявые бумажки, линейки и однажды даже тетрадка. Длинные волосы Амадео постоянно страдали от нападок мальчишки, он, не стесняясь, дергал их, путал, лепил жвачки и репей. Учитель не раз делал Лукасу замечания, и тот злобно шипел, что все припомнит «этому оборванцу».

Амадео оказался благодарным учеником. Он с жадностью впитывал новые знания, задавал кучу вопросов, а если что-то не понимал, не стеснялся спрашивать. Учитель нахвалиться не мог, а Лукаса рвение Амадео еще больше раздражало.

— Надеешься стать благородным принцем? — издевался он в перерывах между занятиями. — Не выйдет, крысе место на помойке!

Амадео не раз ловил себя на мысли, что хочет врезать Лукасу, и посильнее, чтобы тот прикусил язык. Но не мог. Кристоф не заслужил такой неблагодарности за спасение. И Амадео, скрипя зубами, молча выдерживал все издевательства и нападки.

Вот и сейчас он получил тычок в спину острой ручкой, а через секунду почувствовал, как прядь волос дернули назад.

— Лукас, отпусти, — прошипел он, стараясь, чтобы учитель, отвернувшийся к прикрепленному к стене плакату, ничего не заметил.

— Не отпущу, — последовал ответ. — Знай свое место и не слишком умничай, я в твоем возрасте эти задачки как орешки щелкал. А ты тупица.

Амадео раздраженно дернул головой, пытаясь освободиться. Лукас с садистским удовольствием сверлил между лопаток ручкой и мерзко хихикал.

— Кажется, у вас появилось свободное время, господин Солитарио? — раздался резкий голос учителя. — Тогда почему бы вам не начать изучать самостоятельно следующий параграф?

Лукас отпустил Амадео и разочарованно фыркнул, но перечить учителю не посмел.

Как только Амадео более-менее поправился, Кристоф подозвал одного из многочисленных громил в черных костюмах, которые постоянно присутствовали в доме и снаружи. Он распорядился, чтобы тот занимался с мальчиком спортом — от бега до плавания и борьбы.

— Ты должен уметь постоять за себя, — объяснил он это решение и Амадео, и охраннику, который с удивлением отметил, что пацан слишком мал для серьезных нагрузок. — Даже если, на первый взгляд, тебе ничего не угрожает. Сейчас ты живешь в моем доме, а у меня есть недоброжелатели, как ни печально это признавать. Лукас уже давно занимается борьбой, и тебе это тоже не повредит.

Именно последняя фраза и убедила Амадео. Он не хотел быть в чем-то хуже Лукаса. Даже больше — он собирался превзойти его, как бы эгоистично это ни звучало. Он докажет, что обидное прозвище «помойная крыса» — не для него. Докажет, что и он кое-чего стоит.