Ни бог, ни царь и не герой

Все вскочили со своих мест. Меня поздравляли, обнимали, целовали. Все это были солидные рабочие, старше меня на десять-двадцать лет, но я уже не чувствовал этой разницы. У меня на душе было радостно и в то же время немного грустно — никогда в семье я не испытывал такого теплого отеческого отношения. Я впервые ясно понял, что это и есть моя настоящая семья — партия, товарищи по борьбе.

…Время подходило к двенадцати. Мы вышли в большой зал, где был накрыт длинный стол, и присоединились к остальным. Зазвенели рюмки, и Модестов под удары больших часов пожелал всем нам счастливого нового тысяча девятьсот пятого года, успеха в борьбе.

— Вперед, — закончил он, — к грядущей заре свободы всего трудящегося человечества!

А потом все запели. В тот день я впервые услышал «Варшавянку», «Смело, товарищи, в ногу», «Марсельезу». Меня навсегда покорила могучая мелодия и суровые, мужественные слова «Интернационала»…

Так, более пятидесяти лет тому назад я вступил в великий союз единомышленников, бойцов за победу социализма. Это был первый праздник в моей жизни.

РОЖДЕНИЕ БОЕВОЙ ДРУЖИНЫ

Боевые дружины первой русской революции Владимир Ильич Ленин назвал «отрядами революционной армии».

У нас на Южном Урале большевистские боевые организации стали возникать осенью 1905 года. Их вызвал к жизни широкий разлив массового рабочего движения. Наиболее активная часть партийных рабочих сплачивалась для охраны массовых митингов, собраний, сходок от полиции и войска, от поддерживаемых властями черносотенных объединений. Так родилась своеобразная партийная милиция. Например, в столице Южного Урала, Уфе, к октябрю 1905 года численность милиции доходила до трехсот пятидесяти человек. Но это еще была не совсем оформленная сила — не было ни военного обучения, ни разработанных принципов организации, да и вооружались члены милиции кто как мог.

Именно из рядов партийной милиции в конце пятого года начали выделяться наиболее решительные, испытанные и смелые люди, главным образом молодежь, из которых и формировались группы, чьим единственным назначением стала боевая деятельность. Так складывались боевые дружины. На их оформление большое влияние оказало успешное сопротивление рабочих под руководством Ивана Якутова, Ивана и Михаила Кадомцевых войскам, пытавшимся разогнать митинг в Уфимских железнодорожных мастерских. А какой энтузиазм родил в сердцах молодых боевиков победоносный бой, что дали погромщикам екатеринбургские дружины, которыми командовал двадцатилетний Яков Михайлович Свердлов!

У нас на Симском заводе главным организатором партийной милиции стал девятнадцатилетний служащий заводской конторы Михаил Гузаков. В декабре пятого года, когда телеграф принес известие о Московском вооруженном восстании, симская большевистская организация создала вооруженную группу из десяти человек во главе с Михаилом и отправила ее на поддержку москвичей. К сожалению, когда мы добрались до Москвы, героическая Пресня была уже разгромлена царскими карателями, и нам не пришлось участвовать в боях. Однако сама поездка, связанные с нею строгая конспирация, огромная ответственность перед партией сыграли неоценимую роль в рождении нашей боевой дружины. Мы собственными глазами видели баррикады. Нас поразило — какую огромную регулярную военную силу вынуждено было бросить правительство, чтобы подавить восстание, в котором в общем-то участвовало всего две тысячи плохо вооруженных дружинников… Какой же колоссальной силой может стать народ, думалось нам, если весь он возьмет в руки оружие и, руководимый партией, направит его против угнетателей!

Широкий размах создание боевых дружин на Урале приобрело ранней весной 1906 года.

Большевики во главе с Ильичем в противовес меньшевикам утверждали, что разгром декабрьского восстания — лишь временное поражение, что он не означает конца революции, что царское правительство, вводя режим военных репрессий, зверских экзекуций и массовых казней, вызывает озлобление и возмущение в массах пролетариата и крестьянства, а это неминуемо приведет к новому взрыву. Ленинцы рассматривали тогдашний период относительного затишья, как период накопления революционной энергии, усвоения политического опыта, вовлечения в движение новых слоев народа, как период подготовки нового, еще более могучего революционного натиска.

Большевики считали, что партия пролетариата должна все свои силы, все свое внимание сосредоточить на подготовке к новому подъему революции, который неизбежно опять поставит в порядок дня вооруженное восстание. Они призывали удесятерить усилия по организации и вооружению боевых дружин, воспитывать и обучать дружинников военному делу, готовить кадры командиров и вырабатывать опыт наступательных и внезапных военных действий.