New World, Inc.

В посвятительном послании к первому тому Хаклюйт воздал должное старому оплоту морской войны с Испанией: Чарльза Говарда, лорда-адмирала, командовавшего флотом против Армады. Но второй том Хаклюит решил посвятить сэру Роберту Сесилу, сыну сэра Уильяма. Тем самым он дал понять, что Англия стоит на пороге нового начала. Сесилу было всего тридцать шесть лет, но, тем не менее, он обладал уникальным влиянием и, как знал Хаклюйт, был прогрессивным деятелем, когда речь заходила об английской заграничной деятельности. После смерти его отца люди шептались о продолжении существования Англии как "Regnum Cecilianum", королевства Сесила. Это было поразительным свидетельством удивительного восхождения молодого человека к власти. В отличие от других фаворитов Елизаветы при дворе, Сесил был физически непривлекателен: маленький, горбоносый, с неловкой походкой. Говорили, что в детстве его уронила нерадивая кормилица, хотя более вероятно, что он страдал от наследственного сколиоза. Елизавета называла его "мой пигмей", но он обладал гигантским интеллектом, и она знала его ценность как администратора и советника. Он был не только умен, но и чрезвычайно добросовестен. Если своим впечатляющим восхождением он был обязан отцу - он стал тайным советником в возрасте двадцати восьми лет, - то расположение королевы он заслужил благодаря усердию и преданности делу. Он обладал энергией и стремлением, которые были так характерны для вторых сыновей в Англии того времени. Его старший брат, Томас, унаследовал титул лорда Бергли и великолепное поместье близ Стэмфорда в Линкольншире, и Роберт знал, что ему придется идти по стопам отца, строя свое состояние с помощью бюрократического блеска.

Возможно, Хаклюйт впервые встретил Сесила в Париже в начале 1580-х годов, когда будущий королевский советник учился в Сорбонне, в рамках широкого образования, включавшего обучение в Кембридже и Грейс-Инне, любимых учебных заведениях его отца. Там Сесила принимал сэр Эдвард Стаффорд, посол и работодатель Хаклюйта в то время. Позже Хаклюйт выразил "немалую радость" по поводу того, что Сесил так много знал об "Индийских навигациях" , имея в виду не только Азию, но и Америку. В своем посвящении в "Главных навигациях" Хаклюйт признал роль Сесила в публикации книги - верный признак того, что молодой придворный, как и его отец до него, стремился возглавить второе поколение английских экспансионистов.

Как всегда, поиск новых рынков сбыта сукна оставался одной из главных забот Хаклюйта. "Поскольку наше главное желание - найти широкую отдушину для шерстяного сукна, естественного товара нашего королевства, - утверждал Хаклюйт, - самыми подходящими местами, которые, согласно всем моим исследованиям и наблюдениям, я нахожу для этой цели, являются многочисленные острова Японии, северные части Китая и области тартаров". Зимой, по его словам, в этих землях было "так же холодно, как во Фландрии", столице европейской суконной промышленности.

Учитывая его глубокие познания в области попыток Англии наладить торговлю в Азии, Хаклюйта вызвали в Тайный совет, чтобы он дал совет, "почему английские купцы могут торговать в Ост-Индии, особенно в таких богатых королевствах и доминионах, которые не подчиняются королю Испании и Португалии". Он отметил, что, хотя некоторые земли были запрещены по условиям Тордесильясского договора, большая часть мира была открыта для развития английской торговли: в частности, "самая могущественная и богатая империя Китая" и "богатые и бесчисленные острова Малукос и Спайсери". Тоска по Катаю не утихала.

Однако не обошлось без осложнений. Смерть Филиппа, хотя и сулила мир, привела к появлению новой разрушительной силы для англичан - голландцев. В середине 1580-х годов они обратились за помощью к Елизавете, предложив ей стать королевой их владений. Она отклонила их призывы, хотя и оказала им военную поддержку. Теперь же голландцы, все еще ведущие долгую войну за независимость против Испании, увидели возможность заявить о себе на мировой арене. Чувствуя ослабление интереса Испании к борьбе с ними, они начали первое из серии плаваний к Островам пряностей. В последние пять лет века они отправили около сорока кораблей для торговли в азиатских портах. Только в 1598 году они отправили двадцать два корабля. Когда в июле 1599 года одно из этих судов вернулось с особенно впечатляющим грузом пряностей, английские купцы засуетились и обратили внимание. Казалось, что как раз в то время, когда испанская угроза ослабевала, голландцы делали попытку вытеснить Испанию из числа крупнейших торговых держав.