Невыносимый

– Они не называли мне своих имен. Помню, что тоже брюнет. А вот на лицо совсем обыкновенный. Увижу, узнаю, а вот так, по приметам, ничего сказать не могу. Разве что, он из тех, кто легко теряется в толпе. Если тебе, конечно, это о чем-то говорит. Еще он единственный, кто был более-менее со мной мягок. Даже пытался возбудить. Обещал, что потом я еще сама буду их просить оттрахать меня, – усмехается, брезгливо кривясь. – Как знать, может у него и правда бы все получилось, не помешай ты, – дополняет безразличным тоном.

Пока она говорит, память услужливо перебирает список фамилий из числа окружения Полонского и его родственничка. Может, он и дебил в большинстве своем, но с кем попало так развлекаться не станет, а значит вычислить не так уж и сложно.

– Они знали, кто ты? Что ты прокурорская дочь.

Вот теперь она смотрит на меня с удивлением.

– Откуда бы им знать? В любом случае, мне они о таком не сообщали. Им даже мое имя было не интересно. Для них я была просто очередной сучкой. Так что вряд ли. Хотя я уже ничему не удивлюсь, – вздыхает устало. – Возможно, их просто привлекло то, что я неотрывно пялилась на тебя весь вечер, пока ты этого не замечал.

Вот тут нога с педали газа соскальзывает.

– Весь вечер? – переспрашиваю.

На бледных щеках проступает румянец, и Тая в который раз спешит отвернуться к окну.

– Было дело, – отвечает смущенно.

– Могла бы просто подойти, – хмыкаю.

На удивление, держащая неумолимыми тисками ярость притупляется и становится терпимее.

– Там и без меня было полно желающих. Куда более ярких и эффектных. И ты их всех отшил в самой грубой манере, – фыркает. – Подойти… – повторяет уже на свои мысли. – Я сбежала, когда поняла, что ты меня все-таки заметил и сам собираешься подойти, а ты говоришь, чтоб я сама. Шутник.

– Сам?

Да, с алкоголем точно пора завязывать.

– Вот и я не поверила, когда ты встал и вдруг направился в мою сторону. Тоже сперва решила, что к кому-то другому, пока не поняла, что смотришь ты все-таки на меня.

– Может, я туалет потерял, раз уж столько выпил? – не сдерживаюсь от подкола. – А дверь за твоей спиной была, – добавляю с насмешкой.

– Если только невидимая, – зеркалит мою эмоцию.

На этот раз ничего не говорю. Да и до дома остается не так уж и долго. Оставшийся путь проходит в молчании. Явление для меня вполне привычное. В чем-то даже желанное – моя зона комфорта. Вот только странным образом, стоит машине затормозить посреди двора, как это самое молчание вдруг становится в тягость. Девушка выходит на улицу, разворачивается ко мне спиной и просто идет в дом, словно забывает о моем существовании.

Разве я должен ее останавливать?

Вовсе нет.

Уйдет, мне останется возможность заняться своими делами.

С учетом сложившихся обстоятельств, их немало на эту ночь.

Да и куда она денется теперь от меня?

Никуда.

Даже официально.

Тогда почему все равно догоняю и останавливаю?

Вероятно, всему виной та ментальная арматура, что плавит мои мозги и убивает остатки соображательной активности.

– Ни одного из них больше не увидишь. Никто тебя больше не обидит, – сжимаю хрупкое плечо, оставаясь за ее спиной.

Никто. Если только я сам. Хотя в последнее время все чаще ловлю себя на мысли, что очень стараюсь этого не делать. Но это для нее не новость. Ни к чему уточнения.

– Я знаю. Ты же рядом.

Все-таки уходит. На этот раз не спешу идти за ней. Сперва собираю оставшихся ребят, рисую инструкцию на ближайшее будущее. Ничего особенного, им не впервой. Только потом захожу в дом. Список предполагаемо нужных фамилий в памяти сформирован, остается уточнить, кто именно. И нет, так легко, как первые двое, он не отделается. Сперва расскажет мне, с какой целью мне «напомнили» о том, что у меня есть сын, или же убедит в своей непричастности, в чем придется нехило постараться.

– Макс останется с Лидией Михайловной и твоей няней у Ярослава. На сегодня. Завтра заберешь, – озвучиваю планы на ближайшее будущее уже для Таи, едва нахожу ее.

Она стоит посреди ванной комнаты и вертит в руках испорченный наряд, рассматривая его с самым тоскливым видом. На мое заявление тяжко вздыхает и согласно кивает.

– Хорошо, – добавляет вслух.

Так и стоит, фактически голая, вряд ли подобие ажурных полосок на ее заднице можно счесть действительно за белье, ничего не скрывает. Плечи опущены, отчего ключицы выделяются отчетливее, обнажая и подчеркивая, насколько же она хрупкая. Настолько зацикливаюсь на этом, что не сразу реагирую на ее вопрос.

– Ты тоже участвовал в таких играх?

Приходится не только возвращаться в реальность, но и вспоминать все то, что слышал в туалетной комнате, из разговора двух девушек. Непроизвольная насмешка задевает мои губы сама собой. Привычка.

– Я похож на того, кто увлекается ролевыми играми? – озвучиваю встречно, задумываясь над тем, что в этой хорошенькой головке блуждает, пока ее обладательница внешне изображает «тихий омут». – А может, именно поэтому я тебя от них избавил тогда, по твоим же словам? – о чем я все равно, хоть убей, не помню. – Сыграл в спасителя и героя? Сносно же вышло, в итоге, как посмотрю.