Невозможно в это поверить, но…

Поднявшись на второй этаж, где располагалась моя комната, я уже не удивлялся, а был готов к тому, что ремонт произведен и здесь. Зайдя в свою комнату, я не увидел привычного для меня старого мрачного шкафа, слегка подмятого дивана, тяжелого и на мой взгляд какого-то угрюмого письменного стола, стульев. Огромная скрипевшая уставшими пружинами кровать тоже куда-то исчезла. Комната обставлена новой мебелью тонкой ручной работы. С одной стороны мне жаль, что старую мебель выбросили — привык я к ней очень и вообще всегда тяжело расставался со старыми вещами, заменявшими мне друзей. А с другой стороны я радовался. Я начинаю новую жизнь, так почему не начать с символического выбрасывания старой мебели. Интересно, а в Италии этой реальности тоже существует такой обычай или только в моей прежней? Ванная комната тоже удивила. К обычной ванной был добавлен душ. А что? Нормально, удобно, и воду можно экономить. В туалете рядом с унитазом установили новинку, биде называется. А вот это загадка. Зачем в мужской комнате чисто женская вещь? Ладно, спрошу у родителей или у Томки.

Ужинать спустился в столовую. Профессор разрешил мне кушать все в разумных объемах. Честно сказать, в госпитале порции были маленькие, и я не наедался. Как мне показалось, я потерял в весе. Две большие свиные отбивные, полную тарелку жаренного на свином сале картофеля, салат из свежих помидор, рыбную нарезку я смел со стола за несколько минут, и задумался, а не повторить ли мне столь приятную моему организму процедуру? Спасибо удвоенному разуму, удержал от переедания. А с одинарным точно не удержался бы и…Выбрался на террасу второго этажа, попивал чай с медовыми пряниками и курил папиросы «Ростов» с ароматом ментола. Появившийся слуга Силантий пригласил меня к телефону, звонил отец.

— Слушаю, — ответил я.

— Здравствуй, сын, — услышал голос отца. — Как ты там? Обустроился? Удивился ремонту?

— Умеете вы удивить, ваше сиятельство. Все выше всяких похвал, мне очень понравилось.

— Рад слышать. Инициатором ремонта была твоя сестра.

— Я это понял еще в холле, увидев стены цвета ее прекрасных глаз.

— Сын, у тебя все хорошо?

— Да. А я что-то не то сказал?

— Все не так и ты не такой. Я справлялся в госпитале. Ты дружков своих погнал из палаты, пьянствовать с ними не стал.

— Ранение и контузия не прошли для меня бесследно, я стал меняться, и надеюсь, меняться к лучшему. Не беспокойся, отец, возврата к прежнему не будет. Когда вас ожидать?

— Послезавтра ближе к вечеру, часам к шести. У нас будет гостья.

— Молодая? Надеюсь, вы не присматриваете мне невесту?

— На год старше Тамары. А невесту сам себе присмотришь. Ты управляющему скажи, пусть подготовятся к приему по форме один, он знает, что к чему. Приготовь себе приличное гражданское платье или парадный мундир.

— Есть у меня новенький повседневный мундир из отличного сукна, я его еще не одевал ни разу.

— Подойдет. Тогда до встречи.

— Счастливо, передавай привет маме и Тамаре.

Выкурив еще одну ароматную папиросу, пошел в библиотеку, хотел занять себя чтением. Стою сейчас перед стеллажами в растерянности. Произведений известных мне из прошлой жизни писателей и поэтов на полках нет. Представляете, нет творений поэтов Пушкина, Лермонтова, Есенина, Блока, и писателей Льва Толстого, Тургенева, Чехова. Нет ни одного произведения, которые я изучал ранее, и помню до сих пор. Память мне услужливо подсказала, что на полках есть великое множество книг известных современных поэтов и прозаиков, ведь пополнением библиотеки занимается мама, за исключением специальных изданий, которые привозит отец. Полистал сборник стихов Вениамина Сухого, освежил в памяти некоторые из них, я оказывается хорошо знаком с его творчеством, ведь он много творений посвятил любовной лирике. Сделал для себя вывод. Будет, чем заняться в вечернее время.

Затем спустился в гостиную. Там видел фортепиано, захотелось сыграть что-нибудь. У меня в прошлой жизни был хороший музыкальный слух, и на аккордеоне я играл неплохо, как-никак музыкальную школу окончил. Но с разными там пианино или фортепиано дела не имел, а теперь, видишь ли, захотел играть, похоже, проявилось желание прежнего хозяина тела. Пальцы привычно легли на клавиши инструмента, зазвучал романс композитора Ветрова «Вечерний бриз», я его помнил без нот, и часто играл в офицерском собрании. Затем я сыграл «Берега» и «Белый конь» из репертуара Александра Малинина. Даже не заметил, когда начал петь романс «Гори, гори, моя звезда». А голос у меня довольно хорошо звучит, и поставлен, спасибо учителю — Эдуарду Петровичу. Отзвучала последняя нота романса, закрыта крышка фортепиано. Я сижу в задумчивости, что-то всколыхнулось во мне, взгрустнулось, вспомнил прошлую жизнь, и так паршиво почему — то на душе стало. Наверное, адаптационный период и окончательная синхронизация мозга и тела еще не завершена.

— Я прошу прощения, ваше сиятельство, — отвлек меня от мыслей управляющий, — я в этом доме служу без малого полвека, но такого романса слышать не доводилось. — Вы исполняли его так душевно. Кто автор этого шедевра?