Невместе

– Я не могу родить, Тимур. Не могу иметь детей. Не могу забеременеть. Просто нет в моем организме такой возможности, понимаешь? Ее нет. У меня было очень много проблем. Яичники, трубы, матка. Операции, операции, одна за одной. Проколы, разрезы, чистки, кровотечения, «скорые», «Скорые». Я ненавижу звук «скорой». Я ненавижу капельницы. Меня тошнит от белых стен больницы, и я терпеть не могу людей в белых халатах. Потому что я натерпелась от них столько боли, что мне даже передать сложно. Каждый раз наркоз, и выход из каждого следующего сложнее предыдущего. Горы таблеток вместо завтрака, обеда и ужина. Пропуски в учебе, слезы, страх родителей. А потом приговор. Что детей я, очевидно, иметь уже не смогу, потому что в моем случае просто невозможно забеременеть. Я еще девчонкой совсем была, а уже услышала такое. И смириться не смогла. Вот такая история, Тимур.

Выдаю все как на духу, сжимая букет так сильно, что от напряжения болят пальцы. Думать о том, чтобы рассказать ему все, было гораздо сложнее, чем рассказать на самом деле. Если честно, стало даже немножко легче. Совсем немного, где-то там, глубоко-глубоко в душе.

И слез не осталось. Только полное опустошение и какая-то апатия.

Ничего не хочется. Совсем ничего.

И Тимур молчит. Я не тороплю его, ему сложно.

Он все так же упирается локтями в колени, но теперь закрывает ладонями лицо. Не вижу его глаз, но, наверное, это к лучшему. Не выдержала бы и снова расплакалась.

– Саш, – спустя еще пару минут молчания говорит он и поднимает на меня взгляд, который я до безумия боюсь поймать своим. Вдруг там разочарование? Я не выдержу, если почувствую именно это. Это будет больнее всего. Даже больнее этого чертового разговора. – Я не знаю, впервые в жизни, наверное, какие слова подобрать. Я только хочу сказать тебе, что предложение я делал тебе. И люблю я тебя, слышишь? Не какое-то призрачное будущее. Не мечты и мысли. А тебя. Такую, какая ты есть сейчас, а не ту, которой когда-нибудь можешь стать. Тебя люблю, Сань. А с остальным мы справимся.

– Я знала, что ты скажешь именно так, – усмехаюсь грустно. – Потому что ты невероятный, Тимур, знаешь? Не бывает таких больше. Все еще кажется, что я тебя выдумала.

– Не уходи от ответа.

– Я не могу тебе ничего ответить. Сейчас ты говоришь так, потому что нам хорошо вместе. Но у тебя есть цели в жизни и мечты, которые тебе не исполнить рядом со мной. Да, нам круто вместе, и круто может быть еще пять лет, а может, десять. А что дальше? Ты будешь мечтать о детях, и это правильно! Я буду корить себя за то, что не могу тебе этого дать. И вот нам по сорок. Мы глубоко несчастны. И рядом никого.

– Зачем так усложнять? – недоумевает он. – Какая разница, что будет через десять лет? Да мы не знаем, что будет завтра! Сейчас мы вместе, я люблю тебя как обезумевший, ну разве недостаточно?

– Прости меня, Тимур, – качаю головой и снова чувствую под веками влагу. – Но я слишком долго живу со своей болью, чтобы не успеть обдумать все наперед. Это съедает меня изнутри, и я правда не хочу, чтобы это зацепило и тебя.

– И что, все? Вот так просто расстанемся? – Он злится. Не контролирует эмоции.

– Давай просто не будем торопиться? Мне очень нужно побыть одной, если честно. И у тебя тренировка. Поезжай.

– А дальше что?

– А дальше… жизнь. Плохая или хорошая. Прости.

Сглатываю ком в горле, встаю, кладу букет на лавочку и ухожу, чувствуя себя самым ужасным в мире человеком. Предателем, лгуньей, кем угодно, но точно не достойной такого мужчины женщиной.

Я сама допустила эту боль. Сама позволила сердцам разбиться. И мне нужно немного поплакать. Совсем чуть-чуть.

– Алло, Даша? Можно я приеду? – звоню подруге, зная, что Леша сейчас уйдет на тренировку и у нас будет пара часов для откровений. Она, конечно, обо всех моих проблемах знает. Лешка – нет. По моей просьбе. Не хочу, чтобы жалел меня. Пусть я лучше буду его вечным веселым братаном.

Вызываю такси и не оборачиваюсь специально, когда слышу, как разбивается об асфальт гитара.

Прости меня, мой хороший, прости…

Приезжаю к Дашке, сразу на пороге присаживаюсь на корточки и глажу Вольта. Мое спокойствие, мой маленький медвежонок.

– Заходи, – кричит Даша из ванной. Дверь я своим ключом открыла, это всегда легче, чем дождаться, пока Даша услышит стук. – Сейчас я выйду.

Ее голос кажется взволнованным, а может, из-за своей тревоги внутри мне все это просто кажется.

Захожу на кухню, включаю чайник и ищу по ящичкам чай. Желательно с ромашкой, мне просто необходимо успокоиться, несмотря на то что в груди у меня огромная дыра, которую, кажется, уже ничем не заполнить.

– Саш… – слышу сбоку дрожащий голос. Поворачиваюсь, а она стоит в проходе, глаза на мокром месте, губы трясутся. – Сашка…

– Что случилось? – спрашиваю ее, а сама даже не знаю, готова ли я услышать ответ.

– Я… – Она протягивает на ладошке три теста на беременность. И на каждом из них по две ярко-малиновых полоски. – Я, по ходу, беременна…

Спасибо, Вселенная. Спасибо, что снова меня не жалеешь.