Невместе

Надо собраться. Иначе я налажаю, и она мне точно согласием не ответит.

В конце концов, чего я волнуюсь? Это же Саша. Моя Саша. Я ее люблю, она меня любит. Любит! Сама сказала! И я чувствую, что она не врет. Ей незачем, не стала бы. Мы, считай, живем вместе, делаем все вместе, друг без друга не можем. С чего бы мне так волноваться? Это практически формальность уже…

Ох.

Звонит телефон. И я понимаю, что пора. Сашка топает рядом и даже не подозревает, что я прямо сейчас тронусь умом.

Трубку беру, там Серый. Спрашивает, начинаем ли, отвечаю ему согласием.

И буквально через пару секунд на весь парк из колонок, подвешенных на фонарях, начинает играть мелодия. Сашка сразу обращает внимание, потому что до этого было очень тихо. Вокруг нас не очень много людей, но это к лучшему уж точно.

С тобой с обрыва уйти на дно
И улыбаться другим назло
Нам не страшно, нам не страшно,
Ведь оно стоит того.

Из колонок начинают литься слова, и я тихонько подпеваю. А на вторых строчках сзади нас звучит голос Серого, который идет с гитарой и поет так непринужденно, словно он и правда тут просто прогуливается.

На лице Саши видно явное замешательство, но надо продолжать до конца. Мне приходится бросить ее руку, чтобы принять гитару у другого мимо проходящего парня, хотя бесконечно сильно хочется касаться ее сейчас.

– Царапать спину, губы кусать,
Вдыхать, как дым, друг друга,
Надышавшись, умирать
Нам не страшно, нам не страшно,
Ведь мы с тобою до конца,

– подпеваю, вставая к Сашке лицом. Серега садится на лавку рядом и поет вместе со мной, добавляя звучания второй гитарой.

– А что происходит? – читаю по губам Сашки и замечаю, как сильно она начинает волноваться. Малышка… Происходит что-то вечное, кажется.

– Знай, я буду рядом, пусть вокруг беда,
Я рядом, я рядом всегда!

Мы продолжаем петь, а Сашка волнуется только сильнее. Она смотрит по сторонам, словно пытаясь понять, не привидилось ли ей все происходящее. А я смотрю только на нее. И в ее глаза, когда она взгляд не отводит.

Это и правда волшебный момент. Понимание того, что прямо сейчас я предложу ей связать наши судьбы, заставляет меня пару раз сбиваться с текста. Но я пою. Упорно продолжаю петь для нее дальше, любуясь красивыми глазами, которые отчего-то наполняются слезами.

Она плачет. К середине песни плачет по-настоящему, и мне хочется бросить все и бежать ее успокаивать. Интересно, она уже поняла, что тут происходит?

Ей дарят цветы. Под самый конец песни вручают огромный букет разных цветов. Пионы, розы, конечно же, гортензии, хризантемы, кажется, и еще много названий, которые я просто не в силах запомнить.

Последние строчки пою с особой любовью, глядя на то, как она зарывается носом в букет и прячет в нем слезы.

– Есть только ты и я.
Знаю, будет так:
Я, ты – семья.
Я плюс ты – семья.
Я плюс ты – семья.

И после песни встаю на колено.

Достаю коробочку из кармана. Открываю. Протягиваю Саше.

Музыка замолкает, все вокруг замолкает тоже.

У меня сердце от паники стучит где-то в горле, пока она смотрит на все это и от шока даже перестает плакать.

– Давай станем семьей, Саш? – спрашиваю ее, но… Но она молчит.

А потом отрицательно крутит головой и в страхе делает пару шагов назад.

Вызывайте катафалк. Сердце, кажется, остановилось.

Глава 30

Саша

Я хочу проснуться.

Мне очень срочно нужно проснуться. Кто-нибудь, пожалуйста, разбудите меня и скажите, что это был просто сон. Самый сладкий в жизни кошмар. Просто скажите, что все мне просто приснилось, и я буду жить дальше. Не факт, что спокойно, но буду.

Потому что сейчас я не могу. Я не дышу, не функционирую, сердце не стучит и не качает кровь. И замерло все внутри. Даже слез нет.

– Давай станем семьей, Саш? – говорит он, стоя на одном колене с гитарой в руках. И смотрит так пронзительно, как будто бы и не сон вовсе. Со всей любовью смотрит, со всеми чувствами, которых у него просто огромное количество. Со всеми эмоциями, открытый ко мне, как провод оголенный. Нужный. Любимый. Такой нужный, что больно даже представить, как без него выживать теперь.

Но пожалуйста, пусть это будет просто сном. Прошу, пожалуйста, пусть все это неправда…

Потому что если все наяву – то это наша последняя встреча. И совместное утро было последним. И вообще все теперь останется только в прошлом.

Я так перед ним виновата. Я так виновата! Что посмела затянуть и не признаться ему во всем. Что позволила ему принять такое важное решение и сделать все это. Я не имела права молчать и дать этому случиться, а сейчас на глазах парней из команды и абсолютно чужих мне людей должна отказывать ему и разбивать сердце.