Невеста темного принца

Тот скосил глаза на женщину, позволившую себе вопиющую фамильярность. Настолько холодные, что казалось, в бирюзовой воде плескалось по айсбергу. Но в прах Раскову не развеял. И руку свою гадкую, болетворящую, демонстративно убрал за спину.

– Забавная, – признал Блэр, умиляясь наивности Джины, как какой-нибудь обезьянке из зоопарка.

А я впервые за всю жизнь была благодарна Расковой. Потому что мысленно орала те же слова и бросалась на тот же локоть, да только меня никто не видел и не слышал.

Утопая в лиловом тумане сновидения, я слышала, как стучат мои зубы. Как сквозь гул в ушах доносится голос Елисея. Но не могла разобрать слов.

Карпов поднял голову и наградил Блэра убийственным взглядом, полным ненависти. Но того, к сожалению, не проняло.

– Тебе не стоит этого делать, если хоть немного дорожишь… – речь Андрея оборвалась, не успев начаться.

– Молчи! – фирменный жест разбил уплотнившийся воздух, и Блэр поморщился. – Девица Воронцова…

– Анна… – непослушно бормотал Карпов, игнорируя тот самый фирменный жест. – Моя…

Джина за Блэром кусала губы и истерично сверкала синими глазами, шепча, словно в бреду: «Подчинись, смирись, Андрюша. Это не игры. Не игры!».

Я ей даже «Андрюшу» простить сейчас была готова. И мысленно призывала Карпова прислушаться к заигравшейся психопатке, оценившей, наконец, серьезность ситуации.

– Графиня поставила защиту, – уведомил всех эльфоподобный тиран, обведя глазами преданных арканов. – Неприятно. Но решаемо. Даже интересно. Но понадобится время, чтобы разобраться с этим… недоразумением.

– Но как же венец, мой принц? – Джагжит выдался вперед, отодвинув морфа от тела свежевозрожденного лидера. – Вы говорили, без него ваш дар в новом мире не так крепок, как…

– Молчи!

И не надоело ему рукой махать? Того и гляди, отвалится.

– Я пощадил Влада. Я вверил ему свою блудливую сестру, – Блэр обернулся к сидевшему на земле Карпову. – Но тебе не стоит рассчитывать на родственные чувства. Боюсь, за две сотни лет в темнице, сотканной из моей собственной плоти, их во мне не осталось. И вновь легкомысленной ошибки с доверием я не допущу. Ваш род нужно подчинять, иначе вы создаете слишком много проблем. Ты будешь призван. Ты примешь участие в моей войне. За трусливого Влада, отсидевшегося под юбкой моей сестрицы. За весь свой род. За так бесславно заброшенный дар, оставленный вам в наследство.  А то, что против воли, – так меня это даже порадует. Ты будешь моим лучшим, самым преданным воином, Карповский.

Мы с Джиной зажмурились одновременно. Слишком ярко сияла бледная ладонь, протянутая к демоническому лбу. Слишком страшны были последствия. Слишком тихо стало вокруг – даже лес перестал шуметь, скорбно вздохнув напоследок.

– Верни ему жезл, Джо…? Кхм, будешь просто Джо, – обернулся Августус, выводя Раскову из шокового забытья.

Кому вернуть жезл?

Андрею?

Нет, нет…

Я заметалась бешеным взглядом по колючим елкам и щуплым низкорослым кустарникам, по опавшей хвое и обломанным веткам… И вдруг с размаху влетела в ледяной бирюзовый водоворот. Блэр смотрел прямо на меня. В упор.

Нет, даже не на меня, а в меня. Внутрь. В самую суть, проникая до дна.

Как такое возможно? Мы ведь не только во сне, но и в разном времени и пространстве!

Я замерла, перепуганно таращась на немигающее лицо. Одними губами мужчина прошептал:

– Я вернусь за тобой, любовь моя.

Психопат!

Чертов, чертов, чертов маньяк!

– Ани! Сеньорита… Очнись!

Мое тело содрогалось. Точнее, его активно содрогали – крепкие, ледяные руки Елисея. Я вжалась носом в его грудь и зашлась в рыданиях.

– Тихо, тихо… ты чего? Никто не пройдет, ты в безопасности. Иди-ка сюда… – я подлетела вверх и сильнее вцепилась в ткань белой рубашки.

Непохоже, что Дорохову было тяжело – он шел стремительной, пружинящей походной, унося нас все дальше от пятой теплицы. Голос не слушался, в горле скопились слезы.

Андрей…

Перед тем, как вынырнуть из лилового тумана и вернуться в серую, пусть и снова солнечную реальность, я видела.

Я видела все.

И как Карпов взял жезл из дрожащей руки Джины, старательно отводившей от него глаза. И как он покорно склонил голову. И как спокойно посмотрел на Блэра… А в черных глазах зияла пустота. Ни страха, ни сомнений, ни скорби.

А потом пошел следом за Августусом, ни разу не обернувшись.

18.3

***

Оцепенение расползлось по телу. Сковало холодом каждую мышцу, хотя в Академии было тепло. Руки и ноги не слушались, язык не ворочался, внутри лениво царствовала апатия. Словно в меня залили литра три анестезирующего снадобья. Видимо, так ощущается дыра в резерве размером со вселенную. Или…

...Или так ощущается невосполнимая потеря.

Я не злилась. Не кричала, не гневалась, не отрицала очевидное, не вступала в торги с собственной памятью, не скатывалась в депрессию и уж точно не собиралась смиряться.

Мари латала невидимую рану на животе, а я смотрела в потолок. Считала выключенные лампы – одна, вторая, третья… Всего шесть, над каждой койкой. Никогда раньше их не замечала.

– Ты видела Андрея? – Мари блеклым голосом произнесла его имя, и я поморщилась.