Невеста по ошибке

         - Ты ведь не думаешь так, - проворчал Генрих. Слова отца звучали логично, но неискренне.

         - Не думаю, - кивнул отец. – Я считаю, что девочкам надо заняться чем-то полезным, чтобы не натворить глупостей. И ни одной, ни другой рукоделие и садоводство точно не подойдут. Но в среде аристократов я распущу именно то мнение, которое высказал тебе.

         Генрих негодующе фыркнул. Ему все равно не пришлась по душе вся эта дурацкая ситуация. Где вообще видано, чтобы аристократы зарабатывали таким низменным способом?! Учить детей, да еще и чужих, за деньги! Как какие-то торговцы!

         - Перед женой извинись, - вторгся в его мысли голос отца.

         - Да понял уже, - буркнул Генрих.

         Извиняться не хотелось. Но надо. Надо.

***

         - Какие гости, - проворчала Ира, раскинувшись «звездочкой» на постели. – Где я и где гости. У меня еще план урока на завтра не написан.

         - Что ты за специалист, если работаешь по плану, - подколол ее стоявший у окна Генрих.

         Подушка ожидаемо не долетела.

         С Генрихом они помирились три дня назад. Он пришел в спальню с букетом горанторов, местных роз, пробормотал типичное извинение, затем язвительно добавил, что понимает, почему Иру переместили из родного мира сюда, - характер исправлять.

         Уже остывшая к тому моменту Ира иронично уточнила, кому из них двоих надо исправлять характер, лениво бросила в стервеца подушкой и пригрозила в следующий раз хорошенько его поджарить. Мир, хоть и шаткий, был восстановлен.

         Первый урок, прошедший совсем недавно, принес Ире знакомое чувство удовлетворения. Она и подумать не могла, что настолько соскучилась по своей работе. Впечатленные расой и статусом преподавательницы, дети, разношерстная компания из гномов, троллей, эльфов и вампиров, сидели на уроке тихо, слушали внимательно. Три девочки, попавшие в компанию мальчишек, сначала смущались, жались друг к другу, но уже на второй перемене, придя в себя, начали давать сдачи задирам.

         Полностью погрузившись в любимое дело, Ира и слышать не хотела ни о каких светских вечерах, и уж тем более не желала никого принимать у себя.

         - Отказаться не получится. Это дальняя родственница дяди. Ну, и моя заодно, - просветил Иру Генрих.

         - Тоже тайгер?

         - Нет, как и дядя, пантера. Она просто жаждет с тобой познакомиться. А кроме того, у нее есть две воспитанницы, которым она собирается давать образование.

         - Шантажист, - вздохнула Ира, уже зная, что пойдет. – Почему не домашние учителя?

         Молчание.

         - Генрих?

         - Тебе скажи, ты распсихуешься, - последовал не совсем четкий ответ.

         - Еще как, - подтвердила Ира, приподнимаясь на локтях. – Я ж здесь только и делаю, что психую. Ничего другого не умею, правда? Так в чем дело?

         - Там вышел неравный брак. Ее сын, вопреки воле матери, женился несколько лет назад на дочери захудалого барона. Потом они оба погибли, оставив после себя двух дочерей и сына. Мальчика забрал дядя. Устроил его пажом во дворец…

         - А девочки оказались никому не нужны, - закончила за Генриха Ира. – Сволочи вы все.

Глава 26

- Ах, лерна Луиза, вы великолепно выглядите. Молодость, молодость… Какое на вас чудесное платье! А как вам идет голубой цвет, - заливалась соловьем герцогиня Мадлен Горайская, дальняя родственница императора. Ну и самого Генриха.

Он сидел в удобном глубоком кресле возле жаркого камина, напротив «тетушки Мадлен», как за глаза звали ее все родственники, и слушал, как она осыпает комплиментами Луизу.

         Тетушка Мадлен считалась законодательницей столичной моды, причем это касалось и одежды, и цветов, и даже людей. Любая вещь, на которую она обращала свое внимание, в считанные дни становилась популярной. То же касалось и тех, кого она звала к себе в гости.

         Генрих не сомневался, что теперь их с Луизой завалят приглашениями. Но вряд ли любимая супруга им обрадуется. За последние дни Генрих успел понять, что школа с разношерстными учениками ей милей и ближе, чем светское общество. «Или чем собственный муж», - добавил он ревниво.

         Генриху хотелось больше внимания и ласки. Нет, с постельными играми у них с супругой все было в порядке. Но оставшееся свободное время Луиза посвящала не мужу, а школе. И тому же учила Валери, что невероятно бесило Генриха. Какой мужчина согласится взять в жены его сестру, если будет видеть, что та большую часть времени занимается бумажками и уроками, а не хлопочет по дому, как положено примерной супруге?!

         Отец с матерью посмеивались над опасениями Генриха, уверяя, что судьба найдет везде, и приводя в пример его самого. Он ворчал, что такую судьбу не заказывал, но все чаще ловил себя на мысли, что без Луизы ему было одиноко и скучно.

         Кронпринц драконов после оборота дочери так и не появился, но передал с отцом Генриха ей зачарованный медальон, попросив носить, не снимая. По его словам, эта небольшая вещица должна была помочь от неконтролируемого оборота.

         Луиза пожала плечами, повесила один медальон на шею рядом с другим и снова погрузилась в школьные дела.

         Даже сейчас, в гостях, Генриху казалось, что его ненаглядная супруга размышляет о школе, а не вслушивается в слова тетушки Мадлен.

***