Never Back Down 2 (СИ)

Пинком Эд выбил знакомый им люк в полу. Из образовавшейся квадратной дыры на них обратила свой взор непроглядная тьма. По шаткой лесенке Эд и Марисса спустились в злополучный подвал. С их появлением комната в одно мгновение озарилась мягким светом, источника которого Эд найти не сумел.

Подвал остался таким же: та же солома, те же ящики, тот же колченогий табурет в уголке. Вот только вместо тёмной ниши, где была заточена девушка наяву, белела дверь. Друзья неуверенно переглянулись. Пожав плечами, Марисса потянула на себя ручку.

Им открылось достаточно странное помещение: длинный, узкий коридор. Стены, пол и потолок были отделаны одинаковым светло-чёрным блестящим деревом. На правой стене мягко светились бело-голубым светом факелы. На левой в ряд висели многочисленные портреты, под каждым — небольшая полочка с книгой на ней. Заключённые в серебристые овальные рамы портреты были живыми, как в Хогвартсе, при виде обомлевших ребят они приветливо замахали им руками, заулыбались. Нет, в отличие от тех портретов, что висели в замке, эти были молчаливыми.

Друзья прошли по этой странной галерее. Вот портрет Вальбурги, под ним — тоненькая книжица, напоминающая больше брошюру. Дальше — Орион, его книга была чуть больше, но лишь на пару страниц. После: Беллатрикс и Андромеда. Между ними висел портрет красивой голубоглазой девушки с крутыми белоснежными локонами.

— Семейные фото, — криво усмехнулась Марисса. — Ничего интересного, идём дальше.

— А что это за книги?

— Сейчас узнаем.

Марисса подошла к портрету Сириуса и открыла довольно-таки увесистую книгу в красной обложке с латунными уголками и золотым тиснением: «Сириус Орион Блэк». Оказалось, что это был фотоальбом. На кремово-жёлтых жёстких страницах, словно кадры из фильма, были показаны моменты из жизни Мариссы и её брата. Девушка с улыбкой листала страницы.

— Это счастливые воспоминания, — радостно сообщила она. — Каждое маленькое воспоминание тихонько покоится в этих книжках. Изумительно, Эд! Я такое вообразить не могла!

Парень тем временем прошёл дальше. Портрет сестры, увидев его, показал брату язык и скорчил рожицу. Взгляд Эда упал на книгу с именем Лины. Ого! Она шириной с ладонь! Даже у Сириуса и то меньше. Эд пытался открыть её, но испугался, что эдакий фолиант может попросту на него рухнуть, так что оставил эту безумную идею. Марисса, смеясь, разглядывала альбом Регулуса.

Из любопытства Эд сунул нос в достаточно объёмный альбом под портретом Джастина. Парень погрозил ему пальцем с холста, но Эд только отмахнулся, открыв книгу. Первое фото: сумрачный багажный вагон, сам Джастин сидит около плачущей двенадцатилетней Мариссы, чуть склонив голову набок, улыбается, говорит ей что-то. Следующая страница — Джастин вытаскивает Мариссу из Чёрного озера. Со вздохом Эд закрыл книгу. Оба воспоминания связаны с его личными косяками. Это же он тогда довёл девушку до слёз, а позднее столкнул в озеро.

Смутившись, он отвернулся и отправился на поиски своего портрета. Нашёл себя он между Ремусом и Нимфадорой Тонкс. Увидев книгу со своим именем, он только и сумел сказать: «Оу…». Книга была небольшой, даже очень. Конечно, больше, чем у Вальбурги или даже Нимфадоры, но всё-таки… Многие бульварные романы его матери и то объёмистее. Особенно, если сравнивать его книгу и книгу Ремуса.

«А чего ты ожидал? Ты вёл себя по отношению к ней, как скотина первые три года».

Он открыл книгу. Первое воспоминание: раздевалка команды Рейвенкло по квиддичу, унылые члены команды, явно огорчённые тем, что лучшего охотника убрали с поля. Эд толкает перед ними воодушевляющую речь. Усмехнувшись, парень перевернул страницу. Лес, тёплый свет костра, угловатые тени деревьев, на брёвнах сидят Лина, Лиди, Марисса и сам Эд, который наигрывает что-то на гитаре.

Дальше он листать не стал, понимая, что фотографий много не должно быть. Его собственный портрет ободряюще улыбнулся парню. Вздохнув, Эд пошёл дальше. Впервые он задумался о том, как много неприятного он принёс в жизнь этой девушки. Нет, она искренне бесила его первые несколько лет, аж до зубовного скрежета. Но он и предположить не мог, что у девушки настолько мало приятных воспоминаний, связанных с ним.

Мысленно Эд пообещал себе во что бы то ни стало постараться быть лучше. Лучше, Джастина, лучше Ремуса, лучше, чем он есть, ведь она…

— Не старайся, Эд. Ты такой, какой есть. Даже если большую часть времени прикидывался занозой в моей заднице, — усмехнулась Марисса, листая альбом с его именем. Поймав его недоумённый взгляд, она пояснила. — Ты снова громко думаешь.

— Извини. Просто… я как-то не задумывался, как тебе было со мной хреново, и…