Глаза Макса при этом расширились, он несколько раз энергично кивнул и произнес:
– Алё, какого хрена?
Я посмотрел на Элизабет. Она наблюдала за моей реакцией, но, встретившись со мной взглядом, почему-то пожала плечами.
Из-за того что Элизабет провела несколько недель в больнице после этого «долбаного похищения инопланетянами» и не поставила в известность своего начальника, она потеряла место в рекламном агентстве и стала жить на свои сбережения и работать волонтером в библиотеке, так как «ей всегда, блин, нравились всякие долбаные выдуманные истории».
– А я переехал сюда из своего долбаного Вустера, – добавил Макс.
Элизабет посмотрела на меня сквозь завесу каштановых волос и спросила:
– Бредовая история, правда?
Дома, сидя с отцом Макнами за кухонным столом, я сказал ему:
– После этого Макс пригласил меня поехать вместе с ними в Кошачий парламент в Оттаве. А Элизабет сказала, что ей все равно, поеду я с ними или нет. Как вы думаете, что это значит: меня приглашают в Оттаву, а у вас уже есть для меня паспорт?
– Не имею понятия, – ответил он. – Но я хотел бы познакомиться с этой парой. Бог не устраивает случайных совпадений. Можешь поспорить на собственную задницу.
На следующий день я привел отца Макнами в квартиру Макса и Элизабет. Он рассказал им о церкви Святого Иосифа в Монреале и о том, что он собирается познакомить меня с моим отцом на том самом месте, где он, отец Макнами, будучи подростком, впервые почувствовал, что призван стать священником. Он объяснил также, что Бог перестал разговаривать с ним, а если он познакомит меня с моим отцом, то, может быть, это умилостивит Бога и Он опять заговорит с ним.
– Почему бы нам не поехать вместе? – предложил отец Макнами.
– Видите ли, мы с Максом не очень-то религиозны, – ответила Элизабет, и было видно, что они с Максом считают отца Макнами вконец свихнувшимся. – Мы хотим посмотреть Кошачий парламент, потому что Макс очень любит кошек. А он в Оттаве, а не в Монреале.
– Долбаный Кошачий парламент! – ввернул Макс.
Отец Макнами, очевидно, почувствовал, что к его предложению относятся скептически, и сказал:
– У меня есть деньги, чтобы оплатить поездку, – что меня очень удивило, – и если бы вы разрешили нам поехать с вами в Оттаву и поехали бы с нами в Монреаль, то я поделился бы с вами. Эти города всего в двух-трех часах езды друг от друга.
– А сколько у вас денег? – спросила Элизабет.
– Достаточно, чтобы взять напрокат машину, заплатить за бензин, отели и питание для всех четверых, – ответил отец Макнами.
– С какой стати вы будете платить за нас? – спросила она.
– Вы друзья Бартоломью, которых он любит, и этого для меня достаточно.
– Я не могу назвать его другом, – возразила она. – Мы только вчера познакомились.
– Он
Элизабет в нерешительности подняла глаза к потолку.
– Интуиция говорит мне, – сказал отец Макнами, – что нам суждено ехать вместе. Я чувствую, что Макс и Бартоломью согласны. Вчетвером будет веселее, вам не кажется?
– Точно, блин! – поддержал его Макс.
– Ну что ж, это твой день рождения и твой подарок, – сказала Элизабет Максу.
И на этом, как ни удивительно, вопрос был решен.
Сегодня утром мы погрузились во взятый напрокат «форд-фокус» и двинулись на север.
Элизабет и отец Макнами вели машину по очереди, потому что у нас с Максом не было водительских прав.
Отец Макнами, очевидно, решил, что нас надо развлекать историями и сказками, как детей на ночь, и рассказал нам о жизни монаха Андре Бессета. В двенадцать лет он остался сиротой, был слабым, часто болел и нигде не учился, но твердо верил во всемогущество святого Иосифа. Многие впоследствии считали, что и сам брат Андре обладает даром целителя, но он это отрицал и сердился, когда ему приписывали чудодейственные способности. Он говорил, что чудеса может творить только святой Иосиф. Тем не менее люди приезжали отовсюду к построенной им часовне в надежде, что он их вылечит.
– Теперь его сердце выставлено на обозрение, – заключил свой рассказ отец Макнами. – Эта история вдохновила меня в молодости и продолжает вдохновлять до сих пор.
– Настоящее сердце? – спросила Элизабет из-за своего каштанового занавеса. История отца Макнами явно не вдохновила ее.
– Да.
– Алё, какого хрена? – спросил Макс и прикусил язык.
– В семидесятые годы его украли, но затем оно было возвращено.
– Зачем кому-то понадобилось красть его сердце? – спросил я.
– Не имею понятия, – ответил отец Макнами.
– А каким образом его вернули? – спросила Элизабет.
– Нашли в подвале, насколько я помню.
Элизабет тихонько вздохнула и ничего не сказала. Она сидела на переднем сиденье, спрятавшись за свои волосы; мне было видно ее отражение в боковом зеркале.
После этого надолго воцарилось молчание.
Мы ехали и ехали на север, глядя из окон на кучи грязного снега, который отгребли с дороги на обочину, пока, усталые и голодные, не добрались до мотеля.