Несущая смерть

Они – собравшиеся сятеи – назвали его имя, подняв руки. И даже когда он задержал дыхание, чтобы заговорить, слова зазвучали в голове похоронной песней, и Кин почувствовал, что остатки его души ускользают, исчезая во тьме.

– Не называйте меня Кин. Это не мое имя. – Губы скривились в улыбке. – Зовите меня Первый Бутон.

Кин вздрогнул и проснулся, распахнув глаза, застонав от болевого приступа.

Юноша подумал, что надо бы позвать стражников, охранявших лазарет, и попросить лекарство, чтобы заглушить боль. Но от одурманивающих препаратов он проваливался в сон, состоявший из кошмаров, один из которых становился все навязчивее и настойчивее, чем когда-либо прежде.

– Ты видишь это каждую ночь…

Кин повернул голову и увидел рядом Юкико, волосы обрамляли ее лицо и ниспадали на плечи волной черного бархата. Пульс юноши участился, язык прилип к небу. А потом он опустил взгляд ниже, к маленькой выпуклости у нее под кимоно, и нахлынувший холод немного успокоил яростное биение сердца, но буквально принялся скручивать и разрывать Кина на части.

– Ты видел будущее, о котором ты никогда не говорил, – сказала Юкико. – Твое «то, что будет».

– Ты можешь проникать в мои сны? – нахмурился он.

– Если сильно постараюсь. Я могу читать мысли каждого во дворце.

– Чудесный дар.

– В какой-то степени, да.

– Жаль, ты им не воспользовалась до того, как попыталась убить меня.

– Прости, Кин. Я думала…

– Не извиняйся, – вздохнул он. – Не надо. Ты на каждом повороте предполагала обо мне самое худшее.

– Боги, зачем винить меня? Ты одурачил всех, Кин. Даже людей, которые знали тебя всю жизнь. Разве ты можешь упрекать меня в том, что и я поверила?

– Но я обещал, что никогда не предам тебя.

– Да. – Юкико опустилась на колени. – И мне очень жаль. Клянусь, я никогда больше не буду сомневаться в тебе.

– Даже когда мои сны показывают тебе, что однажды я возглавлю Гильдию?

Она протянула руку и коснулась забинтованных пальцев юноши.

– Клянусь повторно, Кин.

– Никто не способен остановить то, что будет, Юкико.

– Ты сможешь, – настаивала она. – Ты не позволишь этому произойти. Я верю в тебя.

– Боги, как бы я хотел тебя понять. – Кин моргнул, уставившись в потолок. – Попасть в твою голову. Ведь ты заглядываешь в мою.

– Будь осторожен в своих желаниях.

Кин опять посмотрел на ее живот, затем в глаза. Она выдержала его пристальный взгляд, не испытывая ни стыда, ни страха.

– Спроси меня. Я знаю, ты хочешь… Правда.

– Это не мое дело.

– Я считала, что люблю его.

– Ты не обязана ничего объяснять, Юкико.

– Однажды ты сказал, что любишь меня.

Он промолчал. Ничего не ощутил. Вообще ничего.

– Ты теперь ничего такого не чувствуешь? – прошептала Юкико.

– А тебе не все равно?

– Конечно, нет.

Кин вздохнул и провел рукой по отросшему ершику волос на голове.

– Ко мне чуть раньше приходил генерал Гиндзиро. Говорил по делу. Мол, вы хотите, чтобы мы выступили на юг и взорвали Землекрушитель. Цель – сжечь демонов, выползших на землю из Врат ада.

– Что это значит…

– Я согласился помочь. Тебе не нужно перетягивать меня на свою сторону. И не стоит притворяться.

Юкико отшатнулась, будто он поднял руку, чтобы ударить ее.

– По-твоему, я бы стала притворяться?

– Честно? – Кин встретил ее полный ужаса взгляд. – Мне неведомы твои намерения. Мне неизвестно, о чем ты думаешь. Я тебя вообще не знаю, Юкико. И совершенно очевидно, что и ты меня – тоже. Поэтому я не понимаю, почему всякий раз, когда я закрываю глаза, я вижу тебя. Постоянно.

– Значит, ты действительно любишь меня. До сих пор.

Кин посмотрел на свои забинтованные руки, облизывая потрескавшиеся губы.

– Думаю, я люблю то, что я о тебе вообразил. То, что ты, как я думаю, собой представляешь. Ты – воплощение жизни, которой у меня никогда не могло быть. Ты – человек, обладающий теми качествами, которые я никогда не смог бы в себе развить.

– И все?

– Ну… – Пристальный взгляд Кина блуждал по лицу Юкико. – Наверное.

– А я тоже могу тебе кое-что сказать. Когда я услышала, что ты вернулся в Гильдию, мне показалось, что у меня вырезали сердце. – Голос Юкико звучал тихо и сдавленно, словно она не могла дышать. – Кин, ты рисковал жизнью ради нас. И ты – самый мужественный человек из всех, кого я когда-либо знала. В тебе есть сила, которая заставляет меня стыдиться. И еще – ты из меня одной делаешь десятерых.

Девушка дотронулась до участка обнаженной кожи на его руке, и от прикосновения кончиков ее пальцев по телу побежали мурашки.

– А я знаю, что мне жаль, что мы оставили все… как оставили. – Кин посмотрел в широко распахнутые глаза Юкико, теперь полные надежды.

– А я знаю, что скучала по тебе, – прошептала она.