Нестор

А пока…

На столе – чистые листы бумаги и карандаш, остались после творческих мук, когда сочинение ваяла. Соль, пододвинув стул, присела, поставила в правом углу страницы сегодняшнее число. А что написать? Слово «ПЛАН» большими буквами? Нет у нее никакого плана! Разве что еще раз подумать над тем, что будет потом. Допустим, она все сделает. Но если так, аппарат «С» придется уничтожить или очень надежно спрятать. А кто она без «Сферы»? Кому будет нужна? Остаться в Германии? Харальд Пейпер наверняка поможет, но никакой работы не даст, спрячет. Она будет жить под чужим именем, возможно, в чужой семье, из-за нее станут рисковать люди. А потом придет «стапо». Не обязательно, но очень-очень вероятно.

Во Франции делать нечего, в Англии тоже, в Швейцарии немцы, подполью она станет только мешать. В других странах никто не ждет, к тому же ни документов, ни денег, ни верных друзей.

И про отца никак не узнать. Только если он выживет (выживет! обязательно выживет!), наладит связь со спутником, оставит сообщение. Но как? Нужной аппаратуры нет ни у него, ни в Италии, ни во Франции.

…Есть у Гюнтера Нойманна! Должна быть!

Соль нарисовала многоугольник, отдаленно напоминающий контур Европы. И себя – палочки, овал, голова с ушами. Надо где-то переждать несколько лет. Безопасное место, желательно с радиоприемником. А еще чтобы кормили, водили в школу – и не отправили бы за решетку.

В СССР правят язычники, издающие журнал «Bezbozhnik». Зато там не верят в инопланетян и привечают эмигрантов, борцов с национал-социализмом. Пусть и не всех.

Карандаш коснулся бумаги. Большой вопросительный знак – справа от Европы-многоугольника.

* * *

– Нет, дочка, всю, почитай, жизнь возле Эйгера прожил, а никаких призраков не видел. Может, и есть они, только не у нас.

В железной печке догорают дрова, неярко светит керосиновая лампа-коптилка, дядюшка Пауль разливает чай по жестяным кружкам. Скоро ночь, осторожные немцы в такой час сюда не придут. Гостье-Белоснежке разрешили ненадолго покинуть подземелье, где тихо, безопасно, но очень уж скучно.

– Про наших призраков горные гиды придумали, которые туристов по Эйгеру водят. С призраками оно веселее и доходней. Неужели ты, такая взрослая, в подобную чепуху веришь?

Чай кажется почти черным, на вкус же легок и отдает травяным духом. Никакой сахар не нужен.

– Не верю, дядюшка Пауль. Но когда рассказывают, люблю.

Пауль-гном усмехается в густую бороду.

– Да кто же не любит-то? Страшилки с самого детства обожаю. И про Черную Руку и про Белую… А выдам-ка я тебе военную тайну! Никому не скажешь?

Соль прикладывает палец к губам. Могила!

– Немцы, которые в отеле, привидений боятся. Целая стая их там, полный подвал. А самые настырные прямо по коридорам ходят, а впереди всех Геббельс Колченогий без головы!

Соль, невольно вздрогнув, поудобнее перехватывает кружку с чаем. Не расплескать бы! Да-а, такое похлеще всякой Черной Руки!

– Дядюшка Пауль! А что если я… Если я в привидение переоденусь? Накину простыню…

Осекается, договорить не может. Слишком сурово смотрит на нее гном.

– Забудь! И при лейтенанте не вздумай повторить, а то вообще никуда не пустит. Нам не привидение требуется, нужен человек, что свободно по отелю ходит. С таким бы сговориться, если по-умному сказать – завербовать. Твой Хинтерштойсер…

Соль хочет возразить, но в последний миг кусает себя за язык. Пусть храбрый парень Андреас и не «ее», но… Будет что подруге Герде рассказать!

– …За решеткой он, оттуда многое не увидишь. Вот если бы кто вольный был!.. Только вольными там «стапо» ходит да еще охрана. Может, и есть человек подходящий, как его отыскать-то?

Она кивает, соглашаясь. Подходящих нет… Зато есть…Они даже стояли рядом!

«Придется отложить. Будем, знакомы! Я – Александр Белов».

Но в Главном корпусе все из «стапо»! Значит, и этот парень… Но к Хинтерштойсеру его не подсадили, выходит, не для Андреаса весь спектакль с дракой. А может, вовсе и не спектакль?

Как бы проверить?

* * *

Когда постучали в дверь, она уже была готова.

– Войдите!

Лейтенант Кюш пунктуален, как директор школы. Обещал зайти в 8.00 – и хоть на часы не смотри. Соль и не смотрела, потому как не слишком удобно, когда ты вверх головой.

– Фройляйн?

О «волонтере» комендант даже не вспомнил. До того ли, когда перед тобою малолетняя девица в летном комбинезоне ботинками к потолку.

– Здравия желаю, господин лейтенант!

Перевернулась, аккуратно работая гироскопом. Раз, другой, третий. Ударила подошвами в пол.

– Волонтер Соль к полету готова!

– Ну-ну!

Если и впечатлился, то виду не подал. Кивнул на стул.

– Садитесь!

Командир, сразу видно. Приглашения не ждет, потому как не гость он здесь, хозяин. Соль не спорила, присела, положив руки на колени.

– Могу колесом пройтись. Только для этого нужно в коридор выйти, тут места мало.

Комендант кивнул:

– Для местного цирка сойдет. Волонтер, в чем вы меня хотите убедить?

Она встала, вскинула подбородок.

– Убеждать я еще даже не начала, господин лейтенант. Просто внимание привлекла, хотела показать, что я в отличной форме.