Несовершенный рай

Я оглядываюсь в противоположный угол кухни и действительно вижу Куинни с собранными в длинную косу волосами и обёрнутом вокруг талии переднике. Куинн что-то стряпает, но отрывается от своего занятия и машет мне рукой.

Радж машет ей в ответ.

– Так, я пойду поставлю столы… Диего вызвался помочь… Не скучайте, девочки, – он идёт в сторону выхода, но тут же останавливается. – Хм, Мари. Я тут подумал – ты же хранишь всякую странную чушь, связанную с островом…

Я растерянно киваю. Откуда ему-то знать, что я что-то храню? Пальцы смыкаются на записке в моём кармане.

– Так вот, я тут кое-что нашёл, тебе может быть интересно.

И он выуживает из горы посуды сковороду.

– Это сковорода? – с полувопросительной интонацией произношу я, не вполне понимая, зачем Радж даёт мне её. А потом беру предмет в руки и отшатываюсь. На гладком днище сковороды изображён странный символ, похожий на кентавра. Точно такой же, как в досье Раджа, что нашёл Алистер.

– Я не знаю, что именно, – медленно говорит Радж, – но что-то в этом знаке меня беспокоит. Кажется странно важным по какой-то совершенно сумасшедшей причине. Как будто этот знак… зовёт меня? Ты, должно быть, решишь, что я псих.

Не более, чем я.

– Возможно, – я пожимаю плечами, – но на этом острове всё кажется сумасшедшим.

– Туше, – улыбается Радж. – Слушай, просто, если узнаешь, что это за символ, расскажи мне, ладно?

– Конечно, – киваю я под аккомпанемент стучащейся куда-то под рёбра совести.

Радж уходит, оставляя меня в компании Куинн. Я подхожу к ней, когда она что-то сосредоточенно размешивает в большой круглой миске.

– Ну как дела? – интересуюсь я.

– Прекрасно! Остался только десерт! – бодро отвечает она. – Поможешь мне? С ещё одной парой рук я управлюсь гораздо быстрее. И мы могли бы немного поболтать – ты обычно чем-то занята, и я бы хотела… – Куинн осекается.

– Окей, – киваю я, – можешь на меня рассчитывать. Правда, кулинар из меня не ахти какой…

Куинн улыбается так мило, и на её щеках выступает бледно-розовый румянец. Я отвечаю на улыбку и разглядываю дюжины три формочек для кексов, в которые она заливает тесто.

– Уверена, что нам хватит? Знаешь ли, учитывая всё это обилие еды, не окажется ли кексов маловато? – добродушно подтруниваю я.

– Я всегда говорила, – хихикает Куинн, – что есть только две непоколебимые истины. Во-первых, мы все смертны, а во-вторых – кексов много не бывает!

Меня цепляет фраза про смертность, и хорошее настроение улетучивается вместе с остатками алкоголя.

– Что-то из разряда плохой и хорошей правды? – с наигранной беспечностью переспрашиваю я.

– Точно! – кивает Куинни, не заметившая перемены в моём голосе. – Самая сложная часть в приготовлении кексов – знаешь, какая?

Я задумываюсь всерьёз.

– М-м, правильно выставить температуру в духовке?

– Не-ет, – смеётся Куинн, – выбрать начинку! Что бы ты предпочла? Ваниль? Шоколад? Клубнику?

Я делаю вид, что размышляю.

– Не люблю клубнику, – честно говорю я, – и ваниль, если честно, тоже не очень. Берём шоколад! Нет ничего лучше старого доброго шоколадного кекса.

– Точно, – говорит она и добавляет в тесто шоколадную посыпку. Выглядит так аппетитно, что я готова есть тесто сырым.

– Так что, ты… любишь печь? – спрашиваю я, помогая Куинн разлить тесто в формы. Она слегка косит глаза в сторону тех формочек, что заливаю я, контролируя количество теста.

– Когда я была младше, – делится она, – мы с мамой часто занимались выпечкой. Видишь ли, мы проводили много времени дома, и бывало такое, что торчали на кухне день деньской… Готовили всякие суфле, пироги и просто невероятное количество кексиков. Отец приходил с работы и каждый раз делал вид, что жутко злится. «Эх, вы, двое! Где моё мясо и картофель? Мужчина не должен питаться одними пирогами!» И набивал рот выпечкой, когда думал, что мы не видим.

– Твоё детство, кажется, было счастливым, – замечаю я.

– Да, – легко соглашается Куинн, – временами так и было.

Мы отправляем часть кексов в духовку.

– Достанется ли помощнице право попробовать первую партию? – улыбаясь, спрашиваю я.

– Только потому, что ты так мило спросила, – отвечает Куинн.

Когда мы достаём готовые кексы, я беру один, рискуя обжечься, и откусываю кусочек. На вкус просто восхитительно.

– Куинн, ты гений, – не кривя душой сообщаю я. Шоколад тает во рту, оттеняя вкус изумительного, в меру сладкого теста. – Должно быть, это лучший кекс из всех, что я когда-либо пробовала. Честно.

– Должно быть? – с притворной обидой переспрашивает Куинни. – Это совершенно точно лучший кексик в твоей жизни!

Мы заходимся смехом.

– Жаль, что здесь нет Интернета, – сетую я, – я бы точно написала обзор на кексы от Куинн.

– Знаешь, когда я была маленькой, – произносит Куинни, – я мечтала открыть свою пекарню. Я назвала бы её «Ради Торта», ну знаешь… как «ради Бога», только… В общем, там подавали бы только кексы.

– И ты пекла бы каждый из них самостоятельно?

– Если только для тебя, – подмигивает Куинн. – И спасибо, что помогла, Марикета. Это было забавно.