Несколько карт из цыганской колоды

– Он был выдающимся в свое время астрологом и алхимиком. А потом вдруг сказал, что астрология – это заблуждение, отрекся от некоторых своих книг и более ею вроде бы не занимался. Я был, как мне кажется, его духовником, и долго добивался, чтобы он исповедался – почему он принял такое решение. В те времена ни астрология, ни алхимия греховными занятиями не считались. Говорят, что даже сам папа Иннокентий этим увлекался. Брат Роберт не хотел говорить ни в какую, мол, не знаю, как сказать, мол, не готов еще и все такое. Но после сказал все-таки…– Платон Карпыч сделал драматическую паузу. – Как раз на исповеди он мне и поведал, что не хочет конкурировать с Богом, поскольку смертельно боится. А все потому, что в один день он понял, что не предсказывает будущее, используя гороскоп, а выбирает из всего многообразия символических смыслов тот, что ему нравится более всего, и затем, сам не зная как, претворяет его в жизнь. Сначала он думал, что это происходит само собой, а после ряда экспериментов – ужаснулся и прекратил все свои изыскания. Я тогда был монахом-доминиканцем, и  тоже, надо сказать, пришел в ужас… Что делать… такие были времена. И Бог, и дьявол, все они были также реальны как сегодня, скажем, какой-нибудь крупный министр или руководитель силового ведомства. Затем брат Роберт  умер – в конце жизни он постригся в монахи. Бумаги свои он сжег еще при жизни, и история, таким образом, стала понемногу забываться.

Так что, мне на самом деле помогает то, что я помню многое из прошлого: всякие важные беседы, книги прочитанные… А теперь я могу рассказать все тебе… за полчаса.  А может, я именно поэтому все и помню, чтобы рассказать. Кто его знает… Я и сам подчас не нахожу ответа, зачем мне такой дар был ниспослан.

– Спасибо, – искренне сказал Андрей. – Все это очень интересно, но все-таки, в чем же смысл бесконечного познания у  homo spatium?

– Я ведь не зря упомянул вашу науку об атомах. Дело в том, что там открыли совершенно невероятный на первый взгляд, феномен. Я в том журнале и прочел об этом. Дело в том, что когда за светом или за электроном наблюдают, он ведет себя как частица, а когда не наблюдают – как волна! Понимаешь?

– А откуда они знают, как он себя ведет, когда за ним никто не наблюдает?– справедливо заметил Андрей.

– Нет, наблюдение ведется, но только в самом начале и в самом конце, когда свет или электрон достигают мишени. Я сам все это не до конца понимаю, но у этого феномена есть нечто общее с предметом нашей беседы. Суть такова: когда за некоторой частью вселенной никто не наблюдает, она все больше смещается в своем состоянии к хаосу! Понимаешь теперь?

– Ну, допустим, и что?

– Еще не понял?

– Нет, – ответил Андрей, немного смутившись.

– Вселенной, как единому сплаву разумов нужны, так сказать, наблюдатели. И чем их больше, тем вселенная становится шире, в самом прямом и глубинном смысле. Большая территория отвоевывается у хаоса и становится упорядоченной. На большей территории действуют известные физические законы. Это как в первобытном поселке: чем больше жителей тем больше распаханных полей, тем более основательные жилища, сильнее армия и так далее. И чем жителей меньше, тем быстрее лес или пустыня поглотит все их достижения. А вот стать таким наблюдателем может далеко не каждый. Пригоден к тому лишь один – на десятки тысяч! Иногда таких  людей в этом мире называют праведниками, но это верно лишь отчасти. Есть даже множество «святых», которые, увы, наблюдателями так и не стали, а ушли в новые воплощения, в дальнейшую перековку, так сказать. С праведниками, увы,  как и с гениальными композиторами, вроде Моцарта или Жана Мишеля Жара. Их число всегда абсолютно и не является процентом от общего народонаселения. Нельзя заставить быть праведником, ибо теряется сам смысл, как ты уже понял. Хотя стимулирование, дабы держаться верного пути, думаю, происходит постоянно. Короче говоря, Вселенский разум очень заинтересован в новых наблюдателях, ибо, чем их больше, тем стабильнее видимая часть вселенной и тем она шире.

– И это есть рай? – спросил Андрей с некоторым отчаянием в голосе.

– Ну да, – спокойно ответил Платон Карпыч. – В той же степени, что и бог – это старик, сидящий на облаках. Впрочем, я надеюсь, ты не представлял себе «рай» в виде вечного блаженства в полном бездействии?

– Да нет, я вообще об этом мало думал… Просто было в голове некое представление о каком-то абстрактном блаженстве, а что и как меня мало волновало, если честно, до сего дня. Но теперь, в самом деле, многое стало понятным, хотя и более чем странным… Но, все равно – спасибо вам.

– Да не за что. На самом деле, это ведь я на тебя огромную ответственность возложил.

– Почему?– удивился Андрей.

– Да потому, что теперь ты не просто «веришь», ты еще и знаешь! И потому все отговорки, мол, я не знал, мол, «черт попутал», уже не пройдут. Спрос с тебя теперь будет больше, чем с других.

– А кто спрашивать будет? – спросил Андрей с некоторой иронией.