Некромант и такса

Он мне не помощник, что бы я ни придумал, и кто бы нам на помощь ни пришел. Его самого придется тащить. А Доран смирился. Как ни странно, он согласен с тем, как, когда и где закончится его жизнь. На него словно нашло просветление, как будто он узнал ответ на мучительный вопрос, не дававший ему спокойно жить долгое время. Будто бы Машина – именно то, к встрече с чем он шел и готовился всю жизнь. Так он понял Равновесие и Предназначение. Он блаженный идиот, которому обязательно надо хоть во что-то верить, и ему теперь все ясно. На него тоже нет никакой надежды.

Внешние способы спасения еще туманнее. Разбойничье войско, если и переползет границу тайным перевалом, вряд ли успеет к рассвету, когда назначена казнь.

Сам я могу… очень немногое. От примененного мной заклинания на скрещенных пальцах, воспринятого у Фалька на тюремщике развязались и упали штаны. Полезное умение, но в каких-нибудь обстоятельствах попроще. Я должен придумать что-то другое.

В камере с нами есть еще один колдун. И тоже некромант, как я и Доран. Похоже, мы летим на эту Машину как бабочки на свет. Я пробовал поговорить с ним, но он резко отбрил меня, заявив, что намерен за себя бороться, и чтобы я не подходил к нему с провокациями, он всем сердцем верен Республике, бесполезно его соблазнять. Я ничем его соблазнять не планировал, да мне и нечем, но его страх и фанатичная злоба, выплеснутые на меня, заставляют меня держаться в противоположном углу подвала.

Перебираю идеи, перечитываю свои записи, но времени на подробный анализ нет.

Правильно заклятый предмет, сказали мне ведьмы, должен быть зачарован на простые и легко подбираемые ключи – кровь, воду, молоко, слюну, ноготь, волос. Про волос – это я проверил сам, уронив в сундук кошачью шерстинку во время колдовства, и так подселил в сундук лишее. Я пробовал узнать у иберринского колдуна-республиканца, казнили ли Машиной некромантов ранее, или мы первые. Он ощерился на меня и прошипел, что ему ничего об этом неизвестно. Его самого везут за Машиной последние сто сорок миль, с прошлой остановки в каком-то другом городе, просто не было колдунов, на чьей крови можно поклясться, вот его и оставили в живых до Кольбара.

Думаю я вот что. Допустим, призрачный профессор хотел жить. То существование, в котором он пребывает в последнее время если и не устраивает его, то ничего лучше этот мир предоставить не может. Это лучше, чем ничего, и он, как мой новый знакомец, крысящийся на каждое мое слово некромант из Иберрины, намерен за свое существование бороться. Он заморочил голову девчонке из Могилец, наобещал ей что-то, вложил ей в голову нездравые идеи, так, что она убила себя сама. Он свел с ее помощью с ума отца Дорана так, что того изолировали и должны были увезти из Броммы подальше, в центр страны. Он пытался завалить меня книгами в библиотеке замка, это фактически покушение на убийство. И все это в то время, как в сторону границы ехала Машина. Я сам чувствую, как становлюсь сильнее возле нее и возле тех мест, где она, как кровавая коса, прошлась по головам, удобрив землю кровью. Что уж говорить про него, создателя этой пагубы. Это она питает его, дает ему силы и возможность продолжать жить.

Его охота на других некромантов, возможно, значит, что машина заклята на что-то мне известное. На то, что я могу применить. Это не молоко, иначе зачем пытаться не допустить в близость с Машиной не только женщин, но и мужчин. Тогда на кровь? Ведь в Иберрине колдунов казнят. Но как я могу знать, пила ли Машина кровь некроманта хоть раз? Единственный человек, которого я могу спросить, уже снял с ноги башмак, чтобы кинуть его в меня, если я еще раз направлюсь к нему с вопросом. Через час к нам придет цирюльник брить затылки. Волосы?.. Машина боится волос некроманта? Или в нее нужно плюнуть? Не знаю. Наверняка другие пробовали. Наверняка я не первый, не может же быть, чтобы в Иберрине не было своих некромантов или все они принимали кровавую присягу в страхе смерти. Наверняка кто-нибудь что-нибудь пытался сделать. Но не достиг успеха. И я попытаюсь. Попытка проверить у меня будет только одна. Если я при ней погибну, если это действительно кровь…

На кого еще можно надеяться? На Фалька. Но он не хотел уезжать из Броммы, не хотел и чтобы мы оставались и видели, чем он займется. А займется он, скорее всего, профессором, которого я для него нашел. В том призрачном состоянии другой колдун не увидел бы в замке колдовства. Одно дело живой колдун, такого видят все одаренные. Мертвого колдуна тоже заметят многие. Совсем другое дело – колдун полумертвый. Обнаружить настоящего создателя Машины не как безобидное привидение, а как человека, мог только такой, как я. Зато Фальку не привыкать разбираться с отступниками и еретиками.