Читаем Неизгладимые знаки: Татуировка как исторический источник полностью

Это сказка, скажет недоверчивый читатель. Но, как мы уже говорили в главе 2, античный писатель Николай Дамасский упоминал о таких же традициях, принятых по отношению к элите в западно-кавказском племени моссиников (они же – любители татуировки). Законченные скептики могут обратиться к «Золотой ветви» Дж. Фрэзера, в которой собраны многочисленные примеры изоляции царей в Японии, Китае, Африке, Мексике, Ирландии… Конечно, заточение царя или вождя и его детей в таком контексте – это не наказание, а испытание, которое они должны проходить, чтобы подтвердить свой высокий статус и для блага общества. Но формально описываемые ограничения иногда очень жестоки и мало чем отличаются от наказания. В мифологическом мышлении может родиться только одно объяснение: правитель – фигура ритуальная, его связь с богами особенно тесна. Фактически он медиум, от которого зависит благополучие его подчиненных, живущих, в отличие от него, свободной жизнью. Поэтому, во-первых, нужно его сохранить и уберечь (этого толкования придерживался Пропп), во-вторых, чтобы связь с миром потустороннего или предков была крепкой, не прерывалась, надо чем-то пожертвовать. Отсюда система запретов. Она создает атмосферу посвящения, а при любом посвящении неофит ритуально путешествует в мир смерти. То есть идея заключения отчетливо сопрягается в этих сюжетах с идеей пребывания в загробном мире.

Такова первая неожиданная историческая реплика на тему «тюрьма как могила». Теперь обратимся к другим фольклорным сюжетам, в которых можно усмотреть мотив изоляции.

Один из центральных структурных компонентов эпоса, мифа или, позднее, сказки – удаление от дома и путешествие главного героя. Странствие главного персонажа всегда ритуальное. Герой снаряжается в дорогу, запасаясь волшебными предметами, без которых ему не достичь пункта назначения, отбирая себе попутчиков, тоже непростого свойства.

Из волшебных предметов Пропп выделил важнейшую триаду: посох, хлеб и крепкую обувь. Мало того, опираясь на работы современных ему этнографов, историков и археологов, он сделал вывод – это именно те атрибуты, которые сопровождают усопшего в погребальных обрядах многих народов мира. Так В. Я. Пропп определил направление путешествия – царство мертвых. Здесь же впервые возник образ одного из средств, помогающих достичь цели. «Если мертвецу придется переплывать водное пространство для достижения мира теней, ему положат в могилу ладью» (Харузин, цит. по Пропп, 2002, с. 34).

Здесь мы на некоторое время остановимся, поскольку возникает тема водной преграды, разделяющей мир живых и царство мертвых предков.[37] Стихия большой воды, в принципе, противоречит биологической природе человека. Ключевые этапы формирования нашего вида, по-видимому, связаны с расселением в достаточно засушливых, холмистых, иногда просто предгорных ландшафтах. Но, мигрируя по миру в поисках лучшей жизни, наши предки были вынуждены неоднократно пересекать моря и океаны.

Мифы и сказки помогают нам понять психологические аспекты таких странствий.

Погруженные на корабль или плот («волшебное» плавучее средство), люди отдавали себя на волю чужеродной стихии, готовясь встретиться с миром прародителей. Плавание для такого сухопутного существа, каким является человек, не может не носить характера испытания. А испытание, как мы, кажется, уже неоднократно убеждались, вызывает целый комплекс ритуальных посвятительных действий.

Вспомним свидетельство ибн Фадлана, встретившего русов, покрытых татуировками. Русы (варяги, норманны) – властители морей средневековой Европы. Их суда, бороздящие северные водные пространства, были украшены резными деревянными фигурами, которым перед походами приносили жертвы. Драккар, увенчанный в носовой части головой дракона, что это, как не волшебное плавучее средство?

Эпос скандинавских народов – еще одно свидетельство того, что сознание норманнов было сильно мифологизировано. Поэтому присутствие татуировок у членов команды корабля русов – абсолютно закономерное явление. А ведь варяги были не только торговцами, но и воинами и, при случае, морскими разбойниками… (К теме разбойников мы обратимся чуть позже.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука