Нейтрально-враждебный

- Сам не знаю, как это произошло, - ответил он с набитым ртом. – Наверное, все дело в том, что я очень невезучий.

- Что есть, то есть, - признал Гамал. – И чего это ты опять весь какой-то потрепанный? Только не говори, что снова таскался по крепости ночью.

- Мне приснился страшный сон, - соврал Стасик.

- И откуда у тебя, сопляка, страшные сны? – подивился старик. – Я понимаю, откуда они у человека бывалого, опытного, повидавшего за жизнь дерьма. Но ты-то совсем мальчишка.

- Я его повидал, поверьте, - мрачно произнес Стасик.

- А, не кривляйся, - презрительно бросил ему Гамал. – Ничего ты пока не повидал. Еще и знать не знаешь, какое оно бывает. У тебя еще все впереди.

- Спасибо за радужный прогноз.

- Ну, чем богат. Я человек прямолинейный, стараюсь говорить только правду. И вот я тебе со всей прямолинейностью заявляю – ждет тебя жизнь тяжелая, трагическая, безрадостная и одинокая. А иной на нейтральной полосе и быть не может. Если повезет, отмучаешься вскоре. Съедят ли тебя, или сам себе шею свернешь. А в худшем случае протянешь еще лет десять-пятнадцать. И вот за этот срок ты его и нахлебаешься. Дерьма, я имею в виду.

Стасик поднял на злобного деда полный муки взгляд, и выпалил:

- А можно не говорить об этом во время еды?

- О дерьме, что ли? Экий неженка.

- Нет. Не о нем. Можно не пророчить мне всякие ужасы? Луше бы подбодрили, обнадежили. Сказали бы – все у тебя, дескать, будет хорошо.

- Но ведь не будет же.

- Вы этого знать не можете!

- Это прогноз, основанный на фактах и логике. Я не вижу ни одной возможности, при которой тебя ждало бы в будущем хоть что-то хорошее.

- А как же чудо? – подсказал Стасик. – Вдруг….

- Не-не, не будет никакого чуда.

- Но они же иногда происходят.

- Только не с тобой.

- Да почему? – разозлился Стасик, и швырнул ложку на стол. – Почему не со мной-то?

Гамал весело поглядел на него и с явным удовольствием произнес:

- Потому что чудо, это такая штука, которая всегда происходит с кем-то другим.

Стасик уже собрался возразить, но не нашел ни одного аргумента в свою пользу. Гамал был прав – в его случае глупо было рассчитывать на что-то хорошее. Приходилось выбирать из разных вариантов плохого.

- Ладно, не дуйся, - примирительно сказал Гамал. – Пока живешь – живи. На многое не рассчитывай, малому радуйся. И постарайся больше не разбивать шары. У меня их не так много. А попадаются они редко.

- Где попадаются? – спросил Стасик.

Еще в первую их встречу у него возникли подозрения, что старик промышляет разбоем. Гамал мало походил на головореза с большой дороги, однако запросто мог им оказаться. Возможно, светящиеся шары, как и прочие предметы, явно изготовленные либо в Ангдэзии, либо в империи Краг-дан, он добыл путем циничного грабежа.

- Да не важно, - ушел от ответа старик. – Ты жуй, жуй, а то каша остынет. Она и теплая-то гадость, а холодная просто клейстер.

- Мне, как бы, без разницы, - буркнул Стасик и взял со стола ложку.

Прошлой ночью, чудом добравшись до своих апартаментов, он твердо решил поутру откровенно переговорить с Гамалом. Кажется, старик забыл известить его о том, что запертый в подвале монстр умеет говорить. И еще, что этот монстр, похоже, женского пола. Стасик намеревался поставить вопрос ребром, и потребовать полной информации по этому существу. Хватит с него шокирующих сюрпризов, и так от нервной системы осталось одно название. Пусть Гамал выкладывает все начистоту. Он должен знать все, раз собирается здесь остаться.

Но утром его намерения переменились. Вместе с ночной темнотой ушел и панический ужас перед неведомой тварью, и Стасик на трезвую голову разобрал пережитое им приключение. И пришел к довольно неожиданному выводу. А именно, что ничего опасного с ним не случилось. Никто ведь не пытался его ни съесть, ни покусать, ни навечно утащить в зловещую тьму. Монстр, сидящий за железной дверью, не проявил в его отношении никакой агрессии. Более того, он, кажется, и сам был напуган внезапным ночным визитом соседа сверху.

Прикинув, что к чему, Стасик решил ничего не рассказывать Гамалу. Старик наверняка взбеленится, когда узнает, что его юный помощник нарушил табу и спустился в подземелье один и ночью. Да еще и прикоснулся к запретной двери. Стасику не хотелось гневить алхимика. Хоть Гамал и был порядочной свиньей, он, вместе тем, оставался самым близким для Стасика человеком в этом мире.

Опустошив свою тарелку, Стасик оставил ее в сторону и спросил у старика:

- Слушайте, а вы не могли бы меня чему-нибудь научить?

- К примеру? – уточнил Гамал, разливая травяной чай по глиняным кружкам.

- Ну, чему-нибудь полезному.

- Будь добр, выражайся яснее, - предложил ему старый алхимик. – Я твоих туманных намеков не понимаю.

Стасик замялся.

- Ну, знаете, чему-нибудь такому, - забормотал он, сам с трудом представляя себе, о чем хочет попросить. – Какой-нибудь, скажем, магии. Вот, например, заклинаниям глобального разрушения….

- Я не чародей, - прервал его лепет Гамал. – В академии у нас был краткий курс прикладного волшебства, но я уже давно все забыл. Да там и учили какой-то простенькой ерунде.