Читаем Недостреленный (АИ) полностью

— Станция Березай, кому надо вылезай, — пошутил Громов, и его слова подтвердили несколько выстрелов и пули, ударившие в броню.

Александр приоткрыл бронированную дверцу и крикнул в щель:

— Это военный комиссар Громов! Не стрелять! Свои!

— Чем докажешь, морда белогвардейская? — донёсся отклик.

— Я тебе щас свою морду покажу, а потом за такие слова тебе твою морду набью! — выкрикнул Громов в ответ.

— Кажись, Громов… Голос больно похож… — послышались чьи-то слова.

Александр открыл дверь и соскочил с сиденья. Обернувшись, он сказал водителю:

— Выходи, не боись, не тронем. Броневик теперь Красной армии, будешь красноармейцем-водителем, если к белякам не переметнёшься…

Снаружи раздались возгласы узнавания, и кто-то уже хлопал Громова по спине. Водитель приоткрыл дверцу и тихо вышел из машины. Мы с Пашей убрали наганы и тоже стали выкарабкиваться наружу.

— А вот товарищи из Москвы, — Александр обратил внимание собравшихся на нас. — Меня из рук контры вытащили и изменников трудового народа Фалалеева с Грековым ухлопали.

— Чекисты!.. Из Москвы!.. — раздались возгласы. Мы с Никиктиным переглянулись и пожали плечами — не спорить же сейчас с ними.

Как оказалось, на станции Всполье в ночь мятежа стоял эшелон с одним из то ли батальонов, то ли сильно недоукомплектованных полков Красной армии, следующим на Восточный фронт. Этот батальон и помешал восставшим овладеть станцией. К красноармейцам из батальона присоединились остатки разоружённого восставшими 2-го Советского полка, а также большевики, некоторые левые эсеры и участвовавшие в Советской власти рабочие, которых не сумели схватить мятежники. Левые эсеры тоже преследовались восставшими, как одна из партий Советской власти, но менее активно и с меньшей злобой. Возможно, играли роль старые связи ПЛСР с членами эсеровской партии, которых у заговорщиков было немалое количество, а может быть и яркая антигерманская позиция левых эсеров, что совпадало со взглядами и программой восставших, ориентировавшихся на Антанту и с нею связанных. Хотя, с другой стороны, что меня удивляло, белогвардейцы не испытывали ненависти ни к Украинской Центральной Раде и гетману Скоропадскому, ни к атаману Краснову с их прогерманской позицией, а лишь чувствовали некую неловкость и легкую неприязнь, что не мешало Деникину, хоть и без желания, но сотрудничать с тем же Красновым.

Наверное, в отношении к большевикам совпала и нелюбовь к Советской власти, и классовая вражда, и их пораженческие лозунги в Первой Мировой, которую те считали империалистической войной, и Брестский мир большевиков с Германией. Большевики, конечно, судили со своей революционной классовой колокольни, и считали империалистические войны в интересах правящих классов безусловным злом, приносящим вред беднейшей части населения и рабочему движению, поэтому они выступали за мир без аннексий и контрибуций ещё задолго до своей революции и "Декрета о мире". Однако, в то же время большевики прагматично, а кому-то покажется и цинично, выступали за поражение в империалистической войне, считая, что это расшатает власть правящих богатых классов и облегчит проведение революции. По причине малочисленности большевиков их пораженческая линия не оказала никакого заметного действия на ход войны, однако, в чем-то они оказались правы — революция всё-таки произошла в немалой степени по причине участия России в долгой войне. С моей же точки зрения, участие России в Первой Мировой обуславливалось сильной зависимостью России, в особенности российской промышленности и банковской системы, от зарубежного капитала. О каком суверенитете и патриотизме шла речь, думал я, если Россия воевала за интересы стран Антанты, неужели никто из людей местного времени этого не понимал?

На следующие утро Громов проявил кипучую активность — носился между различными красными отрядами, как красноармейскими, так и созданными из местных рабочих, согласовывая их боевую деятельность, связывался с Москвой, информируя о мятеже и доказывая его реальность. В Москве, кстати, не сразу поверили в факт Ярославского восстания, а председатель Реввоенсовета Троцкий на телеграмме из Ярославля о мятеже написал: "Распространяющих ложные слухи — расстреливать". Однако на вторые сутки московское руководство всё же поняло действительность мятежа и направило на его подавление военные части, правда, пока отдельными "подвернувшимися под руку" отрядами. В руках красных оказался расположенный рядом артиллерийский склад, отбитый в первый день у восставших, с артиллерией и запасами снарядов. Только с пулемётами у красных было напряжённо — подавляющее их количество находилось в арсенале, захваченном восставшими. Единого руководства у красных тоже не было, связь с 1-м Советским полком, расположенным в закоторосльной части, была нерегулярной, а про заволжскую часть и говорить нечего. Попытки наступления красных наталкивались на сильный пулемётный огонь.

Перейти на страницу:

Похожие книги