Недостреленный (АИ)

— Убедительно, товарищ Кузнецов, — с одобрением произнёс Сталин и обратился к начальнику караула. — Товарищ Озолинс, после доказательства товарища Кузнецова, я думаю, бойцов в помещениях следует вооружать револьверами. Предварительно проверив их владение оружием. Что скажете, товарищ Озолинс?

— Согласен с вами, товарищ Сталин. Сделаю, — ответил тот. — Товарищ Кузнецов, можете вернуться на пост, — уже мне.

Лукич обрадованно хлопнул меня по спине, а я подхватил винтовку и, забросив её ремень на плечо, отправился на свой пост, время моего дежурства еще не закончилось. И уже стоя на месте и заряжая револьвер патронами, мне облегчённо подумалось: "Пронесло!"

В конце июля Снесарёва вызвали в Москву для объяснений неудач самой многочисленной в РККА северокавказской армии, потерей с ней сообщения и опасным приближением казачьих отрядов Донской армии Краснова к Царицыну. В военный совет СКВО вместо уехавшего Снесарёва добавился бывший полковник Ковалевский, а начштаба СКВО уже давно был бывший полковник Носович. Эта последняя фамилия мне кое-что напомнила из прочитанного в прошлой жизни, он после издал какие-то свои воспоминания. Теперь я его увидел воочию на совещании РВС округа. Выглядел он собрано и явно себе на уме. Да уж, изменить я уже многого не сумею, но слегка скорректировать прошлый вариант из той истории попробую.

Свободного времени у нас было не так много. Приходилось после ночных дежурств урывать часы, предназначенные для отдыха. В один из дней в такое время я зашёл в здание штаба округа. Это было легко сделать, на входе никого не останавливали, и более того, штаб располагался на первых двух этажах здания, на третьем этаже которого находилась французское консульство. Бродя по лестнице и коридорам, я увидел Носовича, вышедшего из консульства и спускавшего с третьего этажа, что уже настораживало. Иностранные миссии в Гражданскую часто имели связь с белыми подпольными организациями. Покрутившись в штабе, запомнил в лицо двоих адъютантов Носовича, которым он давал различные поручения. За ними-то я и решил по очереди проследить. Вряд ли сам Носович будет лично подкладывать, например, куда-то динамитную шашку.

Проделать это в течение последующих нескольких дней было технически несложно, разве что утомительно и часто хотелось спать. Офицеры не соблюдали никакой конспирации и совершенно не проверялись. Лицо моё не примелькалось в Царицыне, я не был местным чекистом, известным все здешним, и таких как я людей в форме в Царицыне на улицах попадалось больше чем штатских. Понятно, будь они опытными эсерами-подпольщиками с дореволюционным стажем такой номер бы у меня не прошёл.

Большинство моих "топаний" за адъютантами прошло впустую. Они ходили на станцию, на телеграф, отправляли депеши, ездили на склады проверять запасы, как можно было предположить по указаниям извозчику. Часто кто-то из них ходил в артиллерийское управление, начальником которого был бывший полковник Чебышев, прогуливался с ним по улице. Это казалось мне странным — в летнюю жару выходить из здания под лучи солнца удовольствия было мало, разве что для конфиденциальной беседы вне лишних ушей. Такие же беседы они вели с инженером Алексеевым, с двумя сыновьями, по выправке также бывшими офицерами, приехавшим из Москвы с мандатом Троцкого для организации транспортировки нефти с Кавказа. Кроме них адъютанты встречались в городе и разговаривали подобным образом с каким-то явно здешним бывшим офицером, место жительства которого стало мне известно после слежки за ним. Инженер Алексеев, как я заметил, часто общался с военнослужащими сербского батальона. Но в целом ничего конкретного, что можно было предъявить, у меня не было.