Недостреленный (АИ)

В этот раз было всё то же самое. В подготовке самого офицерского мятежа участвовали напрямую Чебышев, некоторые военные специалисты артиллерийского управления, руководство Царицынского тайного белогвардейского общества, адъютанты Носовича и инженер Алексеев с сыновьями. У Алексеева нашли около девяти миллионов рублей, привезённых из Москвы и полученных от московской подпольной организации на антисоветскую деятельность и подготовку восстания. Сам Носович оставался как бы не при чём. Контакты с французским консулом он объяснил переговорами по службе, привёл примеры и сослался на то, что и большевики общались по делу с иностранными миссиями. Путаницу и волокиту в деятельности штаба округа его начальник оправдывал общим бардаком и неорганизованностью, отсутствием должной отчётности от военных частей и недисциплинированностью их командиров. Связь с белогвардейским подпольем он отрицал настолько умело, что не знай я о его мемуарах в другой реальности, я бы ему поверил. На допросах Носовича присутствовал кроме чекиста и Сталин, да и я попросился поучаствовать. После очередного удачного самооправдания Носовича Сталин мрачнел, иногда что-то негромко говоря на другом языке, возможно, по-грузински.

— Бывший полковник Носович враг. Я уверен. Почему мы не можем это доказать? — сказал он нам после одного из таких допросов.

Я пытался выжать из памяти что помнил о Носовиче из прочитанного в прошлой жизни. Наконец, появилась одна идея. На следующей беседе с бывшим начальником штаба после его очередных успешных отпирательств я задал Носовичу вопрос:

— Что вы скажете, если мы по телеграфу запросим Москву допросить на предмет знакомства с вами бывших полковников Бредиса и Перхурова, членов савинковской организации "Союз Защиты Родины и Свободы"? Мне думается, они могут многое рассказать о вашем задании в Царицыне.

После этих слов Носович замкнулся и перестал выглядеть таким уверенным.

— Товарищ Сталин, мы можем адресовать в ВЧК подобные вопросы? — тут же спросил я.

— Мы непременно адресуем подобные запросы. Немедленно, — удовлетворённо подтвердил Сталин, увидев перемену в поведении бывшего начштаба.

После окончания данного разговора с Носовичем, когда его увели, Сталин поинтересовался:

— Товарищ Саша, откуда вам знакомы эти фамилии — Бредис, Перхуров? Вы крайне к месту их упомянули.

— Так я же их и брал в Москве, товарищ Сталин, — ответил я. — Выследил и вместе с ЧК Городского района мы их штаб и накрыли. Её начальник, товарищ Петерсонс, может подтвердить.

Когда из Москвы пришли ответы на запрошенные сведения, мы зачитали их Носовичу. В них подтверждалось наличие задания Носовичу от белого подполья. Его уже не могли спасти даже телеграммы в его защиту председателя Высшей военной инспекции Подвойского и Троцкого. Я ещё добил Носовича словами:

— Вы несомненно доказанный агент белогвардейской организации. Но вы будете выглядеть как агент-неудачник, так ничего и не сделавший для своего задания за всё время службы.

Тут взыграло тщеславие бывшего полковника. Он, словно решив показать себя более успешным хотя бы в собственных и в наших глазах, начал рассказывать нам все детали своей подрывной деятельности. Оказалось, он играл очень тонко. Действуя в рамках законных процедур, за почти два месяца главенства в штабе округа Носович своими приказами создавал путаницу и неразбериху, переразбивая фронты на новые участки, переподчиняя красных командиров друг другу, причём с учётом их характеров, взаимоотношений и личной неприязни друг к другу делал это наиболее худшим для управляемости РККА образом. Если неприязни не было, Носович её создавал, говоря нелицеприятные высказывания самолюбивым красным военачальникам друг о друге. Играя на самолюбии красных командиров, начштаба провоцировал их на неподчинение приказам, самоволие и неоказание помощи соседям. Носович ввёл излишнюю бюрократизацию, завалив штабы подчинённых соединений ненужной отчётностью. Устраивал Носович и прямой вред с задержками передачи приказов о наступлении или смене позиции. Бывший начальник штаба создавал задержки со снабжением хорошо воюющих частей и излишне снабжал неустойчивые и слабые красные отряды, которые, отступая или обращаясь в бегство под ударами противника, оставляли белым многочисленные запасы военного имущества. Перед самым арестом Носович собирался передать казакам планы красных захвата станицы Нижне-Чирской и направление наиболее опасного для красных частей контрудара, но осуществить намерение не успел.