Небесный лабиринт

Это была правда. Бен, как и Элейн, обладавший гимнастической подготовкой, обнаружил, что может держаться наравне с остальными, а в чем-то даже превосходит их. Он был более гибким и лучше сохранял равновесие на опасных участках.

— Да, здесь есть интересные места, — признал он, — Но лабиринт нравился бы мне гораздо больше, если бы я знал, как выйти отсюда! Как вам это удалось в прошлый раз?

Эндрю надеялся, что Бен не задаст этот вопрос, то и дело приходивший ему на ум с тех пор, как они поднялись по первой лестнице.

— Игра закончилась сама собой, — пояснил он, — У нас вышло время.

— Дело в том, что в тот раз с нами не было тебя, — добавил Марио, не обративший внимания на энергичные жесты Эндрю, просившего его замолчать.

— А теперь время не кончится, верно? — Бен помахал часами перед лицом Марио. Его голос тревожно зазвенел. — Мы располагаем неограниченным временем, и это означает, что мы застряли здесь навсегда! Вы, маньяки несчастные, почему раньше не подумали об этом?

— Успокойся. Разумеется, мы не собираемся торчать здесь вечно. — Эндрю начал вслух вспоминать правила игры, чтобы подбодрить остальных: — Если мы теряем жизнь, то оказываемся на вершине утеса, в начале игры. А оттуда мы можем просто выйти наружу.

— Звучит разумно, — жизнерадостно согласился Марио. — Но давайте сначала пройдем еще немного вперед.

— Ты ведь не пытался выйти через темный тоннель, — упорствовал Бен. — Откуда ты знаешь, что это сработает?

— Будем надеяться, — беззаботно ответил Эндрю, — Хотя я думаю, что Марс прав: нам нужно пройти еще чуть-чуть. Возможно, мы уже приблизились к концу лабиринта.

— Или к очередному тупику, — проворчал Бен.

— Сперва пройдем назад до развилки, — предложил Марио.

Они осторожно двинулись по узкой тропке, вилявшей между какими-то странными существами, медленно раздувавшимися и опадавшими, а потом бросились на землю. Над их головами пролетела туча миниатюрных стрелок.

— Эта программа полна сюрпризов, — приглушенно заметил Марио.

— Иногда мне кажется, что ее создал какой-то извращенный разум, — пробормотал Эндрю.

Бен обдумывал слова Эндрю, сказанные в пещере.

— Что ты чувствуешь, когда теряешь жизнь? — неожиданно спросил он.

— Вроде как вырубаешься на пару секунд, и все. Ничего страшного, даже не больно. Когда приходишь в себя, ты уже на вершине утеса.

— Отлично, — сказал Бен. Внезапно он принял решение, — Увидимся снаружи!

Он сделал глубокий вдох и выпрямился. На долю секунды им овладел ужас при мысли о том, что потеря жизни будет такой же ужасающей, как и в «Космических демонах», но потом страх исчез. Стрелка с легким жужжанием ударила его в спину, и мир вокруг померк.

Очнувшись, он убедился, что в самом деле стоит на вершине утеса. Над ним мерцали звезды и нити Небесного лабиринта, а сзади простиралось море темноты, за которой он едва мог разглядеть крошечное изображение реального мира. Бен двинулся туда. Вступив в темноту, он начал ощущать соблазны Небесного лабиринта. Было так, словно игра не хотела отпускать его. Она призывала его остаться. В его сознании звучал сладостный голос, просивший, умолявший его не уходить. Дважды он останавливался и оглядывался назад: звездное небо и паутина лабиринта казались невыразимо прекрасными. «Я должен вернуться, — думал Бен. — Если я вернусь, то решу загадку и дойду до конца. Я знаю, что могу это сделать». Он поежился, но не от страха.

Реальный мир приближался, и в какой-то момент Бен почувствовал, что стоит на пороге. Его запястье сжало ледяным обручем, когда часы исчезли, вернувшись в Небесный лабиринт. А он вышел навстречу солнцу. Пение в его сознании резко оборвалось, пронзив последней вспышкой сожаления. Теперь он слышал лишь голоса птиц в долине.

У Бена закружилась голова, когда он вспомнил, что стоит на узкой тропке над пропастью. Он изумился тому, с какой легкостью ему удалось добежать сюда раньше. Обратно он полз на четвереньках, весь дрожа от усталости. Солнце намного продвинулось по небу, и заметно похолодало. Когда Бен рухнул без сил под оливковым кустом, над его головой послышался резкий свист черного дрозда. «Но черные дрозды издают этот звук только по вечерам, — тупо подумал он, — А когда мы вошли в карьер, было немногим позже полудня». Бен обхватил руками колени и застонал. Он не помнил, когда еще так ужасно себя чувствовал. Ощущение силы и ловкости, приподнятость, не покидавшие его в Небесном лабиринте, исчезли без следа. Он был выжат, словно пробежал марафонскую дистанцию.

Через несколько минут позади послышалось шуршание гравия. Эндрю и Марио спускались по осыпи бок о бок, так же медленно и осторожно, как и он сам несколько минут назад. Бледные и дрожащие, они рухнули рядом с ним. Бен увидел, что вход в Небесный лабиринт все еще открыт. В какой-то момент ему безумно захотелось бегом вернуться туда, но затем видение потускнело, и скоро не осталось ничего, кроме темнеющего вечернего неба, в котором перекликались щеглы и черные дрозды.

— Боже, я чувствую себя калекой, — прохрипел Эндрю.