Небесные мстители

– Разведгруппа направляется в район чешского города Быстрица. Задача – определить местонахождение завода, выпускающего крылья для нового немецкого реактивного самолета «Хе-162» «Саламандра». Установление координат завода позволит нашей авиации нанести по нему бомбовый удар. Небольшая справка. В Быстрице сорок пять тысяч жителей, восемьдесят процентов – чехи, есть еще немцы, словаки, русские, до оккупации были евреи. Близ города расположена крупная железнодорожная станция с ремонтным депо. Недавно его расширили, построили рядом новый корпус. В городе есть еще кожевенная фабрика и хлебозавод. Вот, собственно, и все достопримечательности.

– А в горах какая обстановка?

– В горах в районе Быстрицы действует советско-чехословацкая партизанская бригада Коваленко, которая передислоцировалась туда из Словакии. Предлагаю направить им приказ примерно следующего содержания. – Балезин взял со стола лист бумаги и прочитал: – На окраине города, ближе к лесу найти место, где может укрыться группа, состоящая из пяти человек. Подготовить взлетно-посадочную площадку для приема самолета с разведгруппой. Сопроводить ее до места укрытия и регулярно поддерживать связь с ней.

Орлов внимательно выслушал его и спросил:

– А не нарвутся они на патрули?

– Не думаю. Сейчас, в феврале сорок пятого, местное население активно поддерживает партизан. У Коваленко есть несколько агентов в Быстрице, а в самом отряде достаточно людей, хорошо знающих местность.

– Добро. – Орлов утвердительно кивнул. – Ну а что с группой?

– Считаю, что она не должна быть большой. Оптимальный состав – пять человек. Это командир, его помощник из местных, радист, подрывник и сам Званцев.

– Званцев? А нужен ли он? Парень, конечно, не робкого десятка, но в разведку-то никогда не ходил.

– Нужен! Званцев – авиационный инженер, и его знания могут пригодиться. Но это еще не все. Я не решился тебе при гостях сказать. Мало ли как Мохов отреагирует.

– Ты говоришь загадками. На что отреагирует?

– У Званцева в Чехии брат по отцу. Именно он помог ему бежать, к тому же сообщил, что поезда с крыльями для «Саламандры» приходят из района Быстрицы. Думаю, и нам может помочь.

Орлов даже привстал.

– Брат? Это каким же образом?

– Отец у него эмигрант. Не из белых. В империалистическую служил в авиации. Был сбит, попал в плен. Там и остался. А когда Австро-Венгрия распалась, стал гражданином Чехословакии, завел новую семью.

Балезин был готов получить выговор за то, что поздно доложил об этом, но Орлов был под впечатлением от того, что сейчас услышал.

– Это меняет дело, – заявил он. – Придется Званцева включить. Хотя это риск.

– Больше всего рискует тот, кто не рискует.

– Согласен, ладно. Только ты его за пару дней поднатаскай. Кстати, как у него с языками?

– Немецкий знает, но говорит с заметным акцентом.

– Откуда знает?

– Мать у него преподает немецкий в школе.

– Добро. А чешский?

– Только несколько слов.

– Негусто. Какую легенду дадим?

– Сын эмигранта. Прибыл в Быстрицу, ну, скажем, к своей невесте.

– Пойдет. А чех в группе? Что за человек?

– Ян Клапач, чешский коммунист. Его легенда такая: прибыл в Быстрицу для работы на железной дороге. Что смотришь? Удивлен? Он действительно в прошлом железнодорожник, да еще из местных. Нам такие нужны. По-русски говорит хорошо, два года жил у нас в СССР.

– Добро. Идем дальше. Радист?

– Сержант Иванчук. Опытный, две ходки за линию фронта.

– Кто еще?

– Лейтенант Асланян. Кавказская кровь, хороший подрывник, да и взять языка – не вопрос. В разведке с сорок третьего.

– Пойдет. Ну а кого в старшие?

– Командиром группы придется идти мне, – ответил Балезин.

Орлов снова слегка привстал. Такое происходило с ним всегда, когда он слышал что-либо неожиданное.

– Что? Ты? И не думай!

– Товарищ полковник, нет другого варианта.

– А Костров?

– Он, конечно, хорош, но немецкий знает не на должном уровне. А я считаю, что в отряде должен быть человек, хорошо говорящий на этом языке, могущий сойти за представителя крупной немецкой фирмы. У меня же есть документ представителя шведско-германской компании «Отман и Стоун».

– Но им может быть и фольксдойч с неполным знанием немецкого.

– Может, но этот вариант хуже. А вдруг придется надеть немецкую форму? Тут нужен чистый язык.

– Сам-то ты немецкий не забыл?

– Может, тебе что-нибудь прочитать из Гете?

– Ладно, не заводись, верю. И все-таки, Алексей, если с тобой что-нибудь случится, то кто будет готовить группы? А я под суд, сам понимаешь, не хочу.

– Выходит, я неприкасаемый?

– Да, что-то в этом роде. Не забывай, что недавно пришла директива быть готовыми откомандировать в комиссариат всех, кто имеет отношение к атомной проблеме. А я знаю, чем ты в Швеции занимался.

– Это еще одна причина, по которой я хочу побывать в горной части Чехии. Там есть урановая руда. Вопрос в том, сколько ее в тех местах. Догадываешься, для чего она нужна?

– Примерно.