Небеременная

– Да. – Я ожидала, что закружится голова и меня станет тошнить, но ничего такого на этот раз не произошло. Я просто ощущала слабую боль и опустошенность. – Не могу до конца поверить в это. Кажется невероятным, что через пару часов мы подъедем к моему дому и все вернется на круги своя, словно ничего и не было.

Бейли продолжала изучать звезды, она подняла руку и показала на одно из созвездий:

– Смотри, это Близнецы.

– Кевин может проболтаться.

Бейли фыркнула:

– Он этого не сделает. Он трус.

Она была права. Кевин мог угрожать, но на самом деле он ничего никому не скажет. Иначе он потеряет не меньше, чем я. Моя тайна была в безопасности. Я чувствовала это.

– Бейли…

– Знаешь, когда все встанет на свои места, я не буду ни на что претендовать. Ты не обязана хлопать меня по пятерне в коридорах или где еще.

Это был удар ниже пояса. У меня словно выкачали из легких весь воздух.

– Да ладно, я не собираюсь игнорировать тебя, – запинаясь, выговорила я.

Бейли оторвала взгляд от звезд и обратила его на меня:

– Значит, мы, девчонки, будем вместе обедать? Болтать о том, как нам удалось получить пятерки на выпускном экзамене по физике?

– Ну, я не занималась весь уик-энд, так что, наверное, пятерка мне не светит… – Я замолчала. Она ждала, не отрывая от меня взгляда. И опять она была права. Когда я представляла свою вновь обретенную жизнь, то почему не думала о Бейли? А если я это и делала, то почему она оказывалась где-то на ее задворках? Почему я не видела, как мы вместе идем по коридору? Обедаем?

Я села, скрестила на груди руки и съежилась из-за холодного ночного воздуха и правоты Бейли.

– Ага. Я не знаю. Почему нет?

Но Бейли продолжала, уверенно и безжалостно:

– А ты не думаешь, что наша внезапная дружба покажется немного странной? И у людей появятся вопросы.

– Мы можем сказать, что, ну, возобновили нашу дружбу, или…

– Ты лучшая выпускница…

– …возможная лучшая выпускница…

– А я рявкаю на людей.

Какое-то мгновение я ненавидела ее. Ненавидела за все, что она давала мне. Потому что она знала, как отчаянно я хочу вернуть свою прежнюю жизнь. Счастливую жизнь, в которой ей не было места. И я знала, чего это будет ей стоить. И тем не менее она соглашалась на всё. Ради меня.

– Но… – Я могла лишь слабо протестовать.

Бейли села и пристально посмотрела на меня:

– Я не взбешусь, если ты не поздороваешься со мной, – сказала она просто. И правдиво.

Я кивнула:

– Хорошо.

Она кивнула в ответ:

– Хорошо.

Я смотрела вниз, на свои кроссовки. Куда угодно, только не на нее.

– Но… мы с тобой по-прежнему подруги? – сама того не желая, спросила я. После всего, что она для меня сделала и собиралась сделать, я не имела права спрашивать об этом. Мои щеки пылали. – Прости, я… если ты не… это…

Бейли фыркнула:

– Разумеется, подруги. Мы навсегда останемся подругами, тупица.

Я улыбнулась.

Внезапно Бейли вздрогнула и показала пальцем на небо:

– Подожди, а это что такое?

Я проследила за ее жестом.

– Бейли… – Мой голос дрожал от шока. – Бейли, это…

Бейли затрясла головой:

– Нет. Не может быть.

– Может! Может! – настаивала я.

– Нет. Ни в коем случае.

Вдалеке среди звезд светило и мерцало… что-то. Слишком странное по форме для самолета или вертолета, оно передвигалось по небу, оставляя позади себя мягкое зеленоватое свечение. На какие-то секунды оно зависло над нами, затем совершило один оборот, другой и исчезло из вида.

Я посмотрела на Бейли, она не отрывала взгляда от того места, где… что это там было… словно испарилось, ее рот был круглым от удивления.

– Вау.

– Ага, – согласилась я.

Она улыбнулась мне:

– Может, Кевин возвращается на ней на свою родную планету.

Мы захихикали, а затем расхохотались так, что чуть было не свалились с животных.

– Ладно, хватит. Поехали домой.

2012 миль

Я проснулась от ощущения того, что у меня по подбородку течет слюна. Прищурившись от яркого солнца, я попыталась сориентироваться. Где-то ранним утром после нашей последней остановки – бензин для фургона, болеутоляющее для меня, энергетические напитки для Бейли – я, должно быть, заснула, убаюканная мерным шумом двигателя и покачиванием фургона. Теперь машина стояла на обочине, двигатель был выключен. Здания вдоль дороги казались мучительно знакомыми. Я приехала домой.

– Эй, счастье мое. Я позволила тебе немного поспать. Не хотела, чтобы ты оказалась дома слишком уж рано. Она помахала у меня перед носом каким-то журналом. – А тебе известно, что у Кевина на заднем сиденье лежат примерно пятьдесят номеров «Мужского журнала» с загнутыми страницами. Он очень увлекается спортивными пищевыми добавками. – Голос Бейли был хриплым от усталости. Под глазами – темные круги, одежда – в крошках «Принглз».

– Мы это сделали. – Это были единственные пришедшие мне в голову слова. Я попыталась улыбнуться, но к глазам подступили слезы.