Не жизнь, а роман!

Катя уже давно не удивлялась, что жители средиземноморского побережья говорили на нескольких языках. Арабы, армяне, евреи, греки, итальянцы, французы, германцы, а ещё местные кочевые племена — и со всеми надо уметь договариваться. Два-три, а чаще четыре-пять языков на разговорном уровне знали все, и это было само собою разумеющимся. Однако стоило углубиться внутрь земель, и это многоязычие уже терялось, оставаясь только привилегией кочующих торговцев или знатных семей, где дети получают образование.

Женщина расспрашивала о дороге, умеренно восхищалась смелостью гостьи, возможно, что завуалировано намекала на её глупость, но выражала надежду, что обратный путь мадам де Бланшфор преодолеет легче и быстрее.

Катерина старалась расположить хозяйку к себе, но та очень твёрдо держала дистанцию и приходилось чётко отвечать на вопросы, не вдаваясь в подробности и не уводя разговор в интересное для обеих русло.

Покинув покои байбише, Катя полюбопытствовала у Дохик, что она думает о встрече.

— Всё хорошо. Остальное будет зависеть от аги.

— То есть хозяйка просто осторожничала? Она думала, что аге Явашу не понравится её общение со мною?

— Ну, наш ага редко выражает своё неудовольствие. Он, следуя законам гостеприимства, выделил вам лучшие покои, байбише уделила вам внимание, показывая, что солидарна с ним, более желать нечего.

Катя согласилась. Всё просто, а она усложняет. Контраст между безмятежным сидением на корабле и наполненного тревогами путешествия по суше выбил её из колеи. В голову уже лезут новые проблемы. Как преодолеть обратный путь до Латакии? Будет ли море таким же спокойным, как ранее? Гильбэ предпочёл бы переждать несколько месяцев на суше, но у него не хватит денег столько времени кормить команду.

Катя попросила проводить её в сад. Гуляя по выложенным камнем дорожкам, она решила не забегать вперёд и решать проблемы поочерёдно. Сначала надо выкупить Берта, а потом уже… Хм, потом укажут на дверь и надо быть готовой покинуть дом аги, так что разумно думать обо всё сразу!

Обходя по дорожкам весь сад, она время от времени невольно прикладывала руку к груди, проверяя наличия медальона. Из-за тяжести украшения на ткани образовались дырочки в местах прокола иглы. Надо было не мудрить, заказать цепь и сделать кулон, но всё недосуг было.

Кроме Кати, никто не прогуливался по саду. Хозяйка занята своими делами, прислуга тоже и некому особо наслаждаться раскидистыми кустарниками, стройными стволами пальм, фонтанами и качелями. Обойдя всё, она дошла до хозяйственных построек. Запах возле них стоял неприятный, но знакомый. Под обширным навесом за невысокой оградой сновали птицы, чуть далее стоял сарай, рядом с которым слуга разделывал барана, а с другой стороны был расположен вытянутый барак для рабов. Стены присутствовали только с трёх сторон, поэтому Катерина видела всё, что было внутри. Лежащие в ряд циновки, свёрнутые в рулон кошмы, бочка, которую наполнял тощий мальчишка в набедренной повязке и чалме. В тени у забора, возле очага, расположенного в яме, сидела женщина, раскатывала тесто, а потом наклонялась, чтобы быстро пришлёпнуть свою лепёшку к краю её странной печи.

— Госпожа, что вы хотите? — обратился к Кате подошедший старик, закутанный в несколько одежд. Он явно мёрз.

— Я гостья аги Яваша. Гуляю, хотела посмотреть, как содержат рабов.

— Это вы приехали выкупить мужа?

— Да.

— Я бывший смотритель за рабами, сейчас за ними следит Яхью, а я спокойно доживаю в доме господина. Вашему мужу повезло, что он попал к нашему аге.

— Думаете, рыцарю стать рабом — это везение? — нахмурилась Катя.

— Он жив, его кормят, а скоро, благодаря вам он будет на свободе. Поверьте, не все выжившие воины христовы получили возможность дождаться выкупа.

— Я понимаю, — Катя опустила глаза, чтобы не выдавать своих эмоций, — мой муж здоров? Он не ранен?

— Он был ранен, как и другие, но его вылечили.

— А много у вас пленных?

— Более десятка. Господин всех указал в списке для французского короля и за каждого назначил цену.

— Среди них есть рыцари?

— Остались ваш муж и граф Раймунд де Тулузе[33], остальные скончались от ран.

— Что? Тулузский граф здесь?

Старик ничего не ответил женщине. Дважды повторять не в его привычке.

— Он тоже работает?

— Как все. Господин не будет кормить бездельников.

— Но ведь за него дадут хороший выкуп, разве это не окупит его содержание?

— Может, дадут, может, нет, а еда и кров необходимы сейчас.

— Да, понимаю, — спорить было бессмысленно и неразумно.

Чуть склонив голову, благодаря за информацию, Катерина вернулась в дом. Лучше бы она не спрашивала, кто ещё здесь. Мало того, что тяжело бросать других пленных, полагаясь на королевскую волю, так теперь ещё она знает, что здесь граф Тулузы. Таких людей не оставляют без помощи, но что она может предложить за него? Да и, честно говоря, не лежит душа помогать ему, но рабство — это не тот случай, когда следует вспоминать свои мелкие обиды.