Не судьба

Прошло несколько месяцев. Лето и осень давно остались позади; я встала на ноги, стала ходить в школу. Другие заботы и проблемы окружили меня; однако, несмотря ни на что, я по–прежнему вспоминала Ромку, и по–прежнему не обращала внимания на других парней, считая, что лучше Ромки всё равно никого нет и быть не может. Он часто снился мне во сне: то снилось, будто он приехал ко мне домой, и мы сидели с ним, обнявшись, на моей постели; то, будто он написал мне письмо, а я никак не могла прочитать его, ибо строчки сливались перед глазами… Внезапная идея пришла мне в голову после этого сна: а вдруг он и правда напишет мне письмо, раздобыв у Таньки мой адрес? Это переросло в идею–фикс: каждое утро, по дороге в школу, я открывала почтовый ящик, в надежде, не лежит ли там письмо от Ромки. Но письма, конечно, никакого не было…

На майские праздники мы с родителями, как обычно, поехали на дачу. Сашка тоже приехала, и мы с ней в первый же день потребовали выкатить и накачать наши велосипеды.

— Поехали кататься в Речицы! — предложила Сашка, — Заодно купим там мороженого.

Я с удовольствием согласилась. Поездки в Речицы были одними из самых моих любимых. Там был магазин, где продавалось очень вкусное мороженое, и мы с Сашкой любили ездить туда на велосипедах, и, купив себе по брикету с изюмом, ели мороженое прямо во время езды на великах, держа одной рукой руль, или вовсе не держа руля руками — это у нас считалось особым шиком. Вообще, мы любили с ней как–нибудь выебнуться — то катали друг друга, стоя одной ногой на багажнике, то на спор ездили по самому краешку моста через Гжелку (однажды я так и свалилась в реку вместе с велосипедом), то однажды вообще отчебучили — на спор проехали по многолюдному посёлку, будучи в одних трусах и лифчиках. Ажиотаж, конечно, был потрясающий — дело было в начале мая, люди ещё куртки–то как следует не сняли, а тут мы — здрасьте, пожалуйста! — в бежевых лифаках нулевого размера и в трусах «неделька» с цветочками.

Короче говоря, мы с Сашкой были знамениты на всю округу, про нас ходили легенды и анекдоты, и о наших чудачествах и приключениях в посёлке не слыхал только ленивый.

Купив в Речицах по мороженому, мы с Сашкой вырулили на автодорогу. На этой автодороге мы часто бывали, но только сегодня у меня как вспышка промелькнула в мозгу: ведь именно по этой дороге можно было доехать до Круглово! Я вспомнила, как мы ездили в Круглово на машине отца именно отсюда, проезжая Речицы. Конечно, я слабо представляла себе, как долго надо по ней ехать, и куда потом сворачивать, но в этот момент в меня словно бес вселился. Не соображая толком, что из этого выйдет, и не говоря ничего Сашке, я дунула на своём велосипеде прямо по направлению движения машин туда, где за мостом пропадал шлагбаум, за пределами которого мы никогда ещё не катались, и где маяком надежды манило то далёкое и потерянное, вернуть которое теперь зависело только от меня…

— Хэ–хэй! Ты куда?! — окликнула меня Сашка, едва поспевая за мной.

— В Круглово! — я летела на своём «аисте», словно на мотоцикле.

Шины Сашкиного велосипеда, резко тормозя, заскрипели об асфальт.

— Ты охуела что ли?! Какое ещё Круглово??

Но меня уже было не остановить.

— Да не дрейфь! Это совсем недалеко! Подумаешь, пару–тройку остановок на электричке проехать…

Это я, конечно, врала безбожно. На электричке до Круглово от нашей дачи надо было ехать как минимум часа полтора, а потом ещё на автобусе до самой деревни где–то около получаса. Но что для пылкой влюблённой значили каких–то там шестьдесят километров? Конечно, я знала, что если сейчас скажу Сашке правду — она ни за что не согласится ехать туда со мной на велосипеде.

По правде говоря, Сашкино любопытство уже давно было раздразнено моими красочными рассказами про Круглово. Уж чего–чего, а рассказывать разные басни я мастерски умела ещё с песочницы. К тому же, тема Круглово и Ромки была самой любимой моей темой для разговоров, и немудрено, что я уже давным–давно прожужжала Сашке все уши этой историей про мой однодневный роман с симпатявым мотоциклистом.

— А ты уверена, что в Круглово сейчас кто–то есть? — спросила Сашка, поравнявшись со мной.

— Конечно, — я продолжала самонадеянно крутить педали, — Щас же майские праздники, и, конечно, там полно народу. Там, знаешь, какая крутая тусовка! А сколько там парнеей! — и тут Остапа понесло, — Все такие клёвые, на гитарах играют, на мотоциклах гоняют, да не так, как Лёшка из посёлка, а как настоящие Шумахеры!! Шурик — тот вообще спортсмен, одна фигура чего стоит… Настоящий Жан — Клод Ван Дамм!

— Но Ромка, конечно, лучше их всех? — подпустила булавку Сашка.

— Ну, Ромка–то само собой, — отвечала я, — Да ты сама увидишь, какие там парни. Пальчики оближешь! Не то, что у нас — урод на уроде, уродом погоняет…

— Ну, не знаю, — подумав, сказала Сашка, — У нас тоже симпатичные есть. Тебя послушать — так в чужой деревне и парни красивее, и сахар слаще…

— Ну, а ты как думала? В чужом огороде и яблоки вкуснее!