Не по совести

Алина Захаровна Загорулько – двадцатипятилетняя девушка, являвшая собой чистокровную украинку; нелегкая судьба занесла ее еще девочкой в город-невест, где она с огромным трудом смогла закончить общеобразовательную программу; далее, она стала усердно искать «богатого спонсора», пока однажды не наткнулась на большого любителя «женских юбок», а заодно и чрезвычайно богатого Владислава Александровича, носившего фамилию Холод. Заприметив великолепно сложенную красавицу, он, как и всегда в таких случаях, не смог перед ней устоять и регулярно уделял ей свое самое пристальное внимание; его очень пленил ее не в меру покладистый (как, впрочем, ему всегда и было нужно) характер, не исключавший, однако, и некоторой капризности; проще говоря, она всегда умела добиваться того, что было ей необходимо, достигая этого любыми доступными (и не являвшихся таковыми) средствами; не гнушалась она при этом никаких, даже самых отвратительных, способов. При своем высоком росте и обладая роскошной фигурой Алина имела великолепную упругую грудь, поддерживаемую бюстгальтером, достигавшим не меньше третьего номера и гармонично сочетавшуюся с зауженной талией, а также и выпиравшими ягодичными областями, переходившими в длинные ноги, прямые и превосходные; круглое лицо, чуть книзу вытянутое, казалось прекрасным, если не сказать, идеальным и обладало аристократической бледностью; серо-зеленые глаза, бесподобно красивые и способные «топить» в себе любые «мужские корабли», были украшены длинными, густыми ресницами, над которыми находились волнообразные тонкие брови; прямой носик был, естественно, маленьким, чуть выпирающим на конце, что нисколько ее не портило, а придавало дополнительной загадочной привлекательности; широкие алые губки немного вздернуты кверху, создавая некий признак капризности и еще больше придавая физиономии характерной неотразимости; маленькие, культурные ушки плотно прижаты; каштановые, крашенные, волосы для женщины острижены несколько коротко, но вместе с тем уложены пышной прической. По натуре красотка оказалась взбалмошной и даже наглой особой, но, когда ей требовалось, успешно эту черту скрывала, вживаясь в роль такую, какую ей в текущий момент было наиболее выгодно – вот и с бизнесменом, носившим фамилию Холод, она всегда делала вид исключительно милой, а главное, до безумия преданной ему девушки. Он же, поддавшись ее «ведьмовским чарам», полностью «растворился» в чувствах к этой прекрасной деви́це и в конце концов (по ее не очень навязчивым, но убедительным требованиям) стал вкладывать в нее огромные деньги, «раскручивая» ее как певицу; как положительный итог его капиталовложений, постепенно она перебралась в Российскую столицу, где – даже! – занимала какое-то время двадцатое место в каких-то там серьезных музыкальных рейтингах, используя сценическое имя Надина; в последующем, все дальше продвигаясь к олимпу успеха, она настолько погрузилась в работу над своей шоу-карьерой, что в Иваново практически не появлялась, а навещала любимого, «продвинувшего» ее к самой вершине общественной славы, только в редких, необходимых ей, случаях; как бы там ни было, но, договариваясь о встрече, обычно она ему всегда предварительно перезванивала, предупреждая о возникшем у нее ненавязчивом желании повидаться; следовательно, Владислав успевал под нее подстроиться и выгадывал для тайного свидания необходимое время… на этот раз все обстояло не так, как было принято ранее, дав мужчине убедительный повод для лишних сомнений.

Утвердившись в мыслях, что непременно что-то случилось, он прошел в комнату и потряс Алину за плечи, пытаясь ее разбудить; но та, не забывая свое бурчание перемежать отборнейшей матерщиной, только отвернулась к стенке и, не открывая глаз, недовольным голосом проворчала:

– Эй! Кто там еще?! Ну-ка быстро отстаньте! Если встану, то всем будет плохо! – И только закончив эту нехитрую фразу, тут же вновь засопела, погрузившись в приятные сновидения.