Не надо печалиться, вся жизнь впереди!

Был он рыжим,
как из рыжиков рагу.
Рыжим, словно апельсины на снегу.
Мать шутила,
мать веселою была:
«Я от солнышка
сыночка родила…»
А другой был черным-черным у нее.
Черным, будто обгоревшее смолье.
Хохотала над расспросами она,
говорила:
«Слишком ночь была черна!..»

В сорок первом,
в сорок памятном году
прокричали репродукторы беду.
Оба сына,
оба-двое,
соль Земли —
поклонились маме в пояс
и ушли…
Довелось в бою почуять молодым
рыжий бешеный огонь
и черный дым,
злую зелень застоявшихся полей,
Серый цвет прифронтовых госпиталей.
Оба сына,
оба-двое,
два крыла
воевали до Победы.
Мать ждала.
Не гневила,
не кляла она судьбу.
Похоронка обошла ее избу.
Повезло ей,
привалило счастье вдруг.
Повезло одной на три села вокруг.

Повезло ей,
повезло ей,
повезло! —
Оба сына воротилися в село.
Оба сына,
оба двое,
плоть и стать.
Золотистых орденов не сосчитать.
Сыновья сидят рядком – к плечу плечо.
Ноги целы, руки целы – что еще?
Пьют зеленое вино, как повелось…
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы —
смертельной белизны!..

…Видно, много
белой краски у войны.

«Вернуться б к той черте…»

Вернуться б к той черте,
   где я был мной.
Где прилипает к пальцам
хлеб ржаной.
И снег идет.
И улица темна.
И слово «мама» —
   реже, чем «война»
Желания мои скупы.
Строги.
Вся биография —
   на две строки.
И в каждой строчке
   холод ледяной…
Вернуться б к той черте,
   где я был мной.
Вернуться бы,
вернуться б к той черте,
где плачу я в полночной духоте,
где очень близко
   губы и глаза,
где обмануть нельзя,
смолчать нельзя.
Измены —
   даже мысленно —
      страшны.
А звездам в небе
тесно от луны.
Все небо переполнено луной…
Вернуться б к той черте,
   где я был мной.
Не возвращаться б
   к той черте,
      когда
становится всесильной немота.
Ты бьешься об нее.
Кричишь,
   хрипя.
Но остается крик внутри тебя.
А ты в поту.
Ты память
   ворошишь.
Как безъязыкий колокол, дрожишь.
Никто не слышит крика твоего…
Я знаю страх.
Не будем
   про него.
Вернуться б к той черте,
   где я был мной.
Где все впервые:
светлый дождь грибной,
который по кустарнику бежит.
И жить легко.
И очень надо
   жить!
Впервые «помни»,
    «вдумайся»,
       «забудь».
И нет «когда».
А сплошь —
    «когда-нибудь».
И все дается малою ценой.

Вернуться б к той черте,
   где я был мной.
Вернуться б к той черте…

А где она?
Какими вьюгами заметена?

Хиросима