Не хочу быть невестой!

Время шло, случай в полуразрушенном храме, ставший лишь первым в череде многих часов наслаждений, остался далеко позади. Каисмика тогда еще долго не решалась признаться высшему умертвию в чувствах, опасаясь, что Лифанор заявит, что, в таком случае, их странствиям пришел конец, ведь условия контракта были соблюдены с обоих сторон. Однако, шанс все же выпал. И, как ни странно, в тот день они набрели на руины какого-то древнего поселения, где Лифанор молча бродил среди развалин, то и дело дотрагиваясь до оплавленных камней. - Здесь был мой дом, – отстранено произнес бефар, присаживаясь на корточки и зачерпывая огромной ладонью песок, наблюдая, как песчинки сыпятся обратно сквозь растопыренные пальцы. - Твой дом? – Исми подошла ближе, дотрагиваясь до его плеча. – Ты помнишь, как жил здесь? - Да. Хотя не должен бы. Воспоминания возвращаются вспышками, маленькими фрагментами, напоминающими картины, что висят в какой-нибудь галерее. - И как часто к тебе приходят подобные видения? Он поднял голову и улыбнулся. - Каждый раз, когда мы с тобой… Каисмика покраснела. Увидев ее смущение, Лифанор ухмыльнулся. - Вернее, после. Картины из прошлой жизни приходят мне в сновидениях, когда я лежу рядом с тобой. - Это… странно? - Раньше я не спал. Умертвиям сон не нужен. Но с тобой я забываюсь и невольно теряю бдительность. Каисмика опустила глаза, ей было стыдно, что из-за какой-то человеческой девчонки сила Лифанора может пошатнуться. Заметив, как она опустила плечи, бефар приподнял ее за подбородок, всматриваясь в погрустневшее лицо. - Ну что ты, Исми? Я не говорил, что это плохо. Напротив, наверное, я единственный в мире бефар, которому довелось увидеть часть прошлой жизни. Это, скорее, дар. - А ты не жалеешь, что мы… Что из-за меня ты теперь поменял привычки? - Благодаря мне ты тоже уже не та, что была раньше. - Это другое! Ведь я тебя… – девушка резко захлопнула рот, да еще и прикрыла его ладошкой, в глазах стоял ужас. - Ты меня?.. Что? – Лифанор не спешил подниматься, и смотрел на нее сейчас снизу-вверх. - Это... не важно. Мои слова все равно ровным счетом ничего не изменят. - И все же ответь, что ты хотела сказать? - Лифанор… я тебя люблю. Бефар прикрыл глаза, и оставался неподвижен, видимо, пытаясь принять простую истину, когда же открыл их, Каисмика отшатнулась. Его глаза, два ярких рубина, что пугали и притягивали ее, поменяли цвет, став карими. Человеческими.