Не играй со мной (СИ)

— Разве ты не этого ожидала? — искренне удивляется он.

— Я вообще не строю никаких иллюзий по поводу нас с тобой, — признаюсь я. — Просто считаю, что даже если между людьми есть симпатия, им не всегда бывает просто на первых порах. Тем более, наши с тобой отношения с самого начала очень… странные, — нервно усмехаюсь я.

— Странные? — теперь на его лице появляется широченная улыбка, которая с первого взгляда сразила меня наповал. Она такая красивая и обезоруживающая, просто невозможно держать свои мысли в порядке.

— Ты так не думаешь? — неужели только я одна считаю наши отношения не то, чтобы странными, а весьма нетипичными. В них столько борьбы и сопротивления. По крайней мере, для меня. Я вынуждена каждую минуту своей жизни бороться за что-то или сама с собой.

— Возможно, — говорит он. — Но ты хотя бы перестала меня избегать, это уже радует.

Я театрально надуваю губы, пытаясь выказать свою обиду, хотя Николас во всём прав. Мне нравится, что мы разговариваем откровенно, и это частично облегчает задачу, хотя иногда мне это даётся с трудом.

— У тебя очень уютно, — говорю я Николасу, желая сменить тему разговора.

— Наверное, — пожимает он плечами. — Особо не задумывался над этим. Старался обставить квартиру так, чтобы мне было комфортно, — обводит он гостиную рукой. — Ничего лишнего, сама видишь.

— Вижу, — соглашаюсь я и иду к дивану, сгорая от желания присесть. Мои ноги отваливались от усталости. Николас устраивается рядом со мной, оставляя между нами небольшое расстояние.

— Какой у тебя шикарный диван, я бы осталась на нём жить, будь моя воля…, - шепчу я от удовольствия. Так не хочется никуда вставать и идти, но нужно домой.

— Так не уходи! — говорит Николас.

— Ты играешь нечестно, — прищуриваю я глаза, указывая пальцем на Николаса. — Еще час назад ты пел совсем по-другому.

Николас начинает хохотать в голос, запрокинув голову назад.

— Ты неисправима.

— Также как и ты, между прочим, — спорю я с ним.

— Иди ко мне, — говорит он, притягивая меня к себе и нежно обвивая своими мощными руками. В объятиях Николаса мне спокойно и уютно, и в то же самое время меня будоражат его прикосновения, оставляя легкое покалывание на моей коже. Меня к нему тянет, и я не властна над своими чувствами. Мне крайне тяжело ему сопротивляться, и сейчас я не хочу никакой борьбы.

— Останься сегодня со мной, — шепчет Ник мне на ухо, прижав плотнее к себе и утопив меня в своих крепких, но нежных объятиях. Нет, он не пытается меня поцеловать или к чему-то принудить. Просто мягко и нежно обнимает, словно любимый плед, в который хочется закутаться и утонуть.

— Я не знаю, что тебе ответить, — честно признаюсь я. — Должна ли я…

— Ничего не будет, — говорит он, прерывая мои сомнения. — Я просто хочу быть с тобою рядом этой ночью, — продолжает он меня уговаривать, а я почти готова согласиться.

— Я не могу оставить Райли, — меня начинает мучить совесть. — Она не уснет без меня, — и видит Бог, что это сущая правда.

— Но она же не одна, а с няней, — напоминает мне Николас. — Разве она никогда не оставалась с няней на ночь?

— Оставалась, — подтверждаю я его догадки. — Когда я работала ночами. — Раньше случалось, что на работе был полный завал, когда мой бизнес только развивался. Мне приходилось работать ночами, и не было возможности вырваться домой. Темп был бешеный.

— Позвони сейчас няне и попроси остаться с Райли, — предлагает мне Ник, не выпуская из объятий.

— Но это неправильно, — терзаю я сама себя. — Это будет ложью, а я не люблю и не привыкла лгать своему ребёнка. Она — всё, что у меня есть. Она — моя маленькая семья.

— То есть ты можешь не придти домой только из-за работы? — заглядывает мне в глаза Ник. — А ради себя ты что-нибудь хоть иногда делаешь? Ты сама для себя можешь стать хоть раз уважительной причиной?

Я лишь тяжело сглотнула, посмотрев на Николаса в замешательстве. Ведь не смотря на то, что мы мало знаем друг друга, Николас порой своими вопросами загоняет меня в угол. И все потому, что он абсолютно прав. Последние несколько лет я лишь жила ради других — сначала ради мужа, потом ради матери и дочери, а также ради работы. Иногда мне казалось, что я в столь молодом возрасте чувствовала себя как выжатый лимон, словно прожила целую жизнь и старость не за горами. Но, в конечном счете, я ничего не делала для себя. Я разучилась себя баловать, потому что меня всегда начинала грызть совесть, что это неправильно. Я всегда чувствовала себя обязанной своим временем другим. А когда же хотя бы пару минут могут стать моими и для меня?

— Нет, не знаю, — опускаю я глаза.

— Сделай хоть что-то для себя, — берет он меня руками за плечи, словно собирается вытряхнуть из меня всю нерешительность. — Если ты на самом деле хочешь остаться сегодня, то останься со мной.

— Хорошо, я сейчас позвоню няне и узнаю, сможет ли она остаться с Райли, — говорю я тихим голосом и покидаю объятия Николаса, чтобы сделать звонок.

* * *

— Ты знаешь, у меня кое-какая проблема, — говорю я Николасу с грустным лицом, закончив телефонный разговор с Мартой. — Ничего не выйдет.