Не ее дочь

– Наша машина там, – сказал Райан, указывая налево.

– А наша – там.

Я показала направо.

– Забавно. Может, объедете вокруг квартала и пристроитесь за нами?

– Конечно.

– Значит, скоро увидимся, если вы, конечно, не решите от нас с-б-е-ж-а-т-ь.

– Пап! Ты опять произносишь по буквам!

– Ага. – Я засмеялась и взяла Эмму за руку, липкую от кетчупа. – Скоро увидимся.

– Обещаете?

Чарли посмотрел на меня, поправляя бейсболку.

– Обещаю.

– Я тоже обещаю! – добавила Эмма.

– До скорого! – сказал Райан.

* * *

Чарли и Эмма плескались в детском бассейне. За последние сутки они крепко подружились. Потрясающе было наблюдать, как она играет, болтает и шутит с другим ребенком на их особом языке. Она никогда не упоминала о своих друзьях из дома или о людях, по которым скучает. Я была рада, что могу ей это дать, хотя бы на время.

Ужасно неприятно было врать Райану, но у меня не было выбора. Каждый нерв гудел от напряжения. Приходилось постоянно быть начеку, что бы я ни говорила и ни делала. Я находилась в постоянной готовности быстро удрать или придумать какое-нибудь оправдание случайным словам Эммы.

– Удивительная погода, правда?

Райан растянулся в шезлонге на заднем дворе.

– Да. А еще удивительнее, что в Чикаго у тебя есть задний двор.

– Для нас с сыном это необходимое условие. Ему уже надоели парки. И, честно говоря, мне тоже.

– Ага, и здесь ты его не потеряешь, верно?

Я хотела пошутить, но вышло плоско и резко.

– Ну правда, хватит себя казнить. Такое постоянно случается. Ты уж точно не первый человек, который упустил из вида ребенка в огромном парке. Однажды я потерял Чарли на парковке. А еще в зоомагазине. И на прогулке по центру города.

– Если что-то случилось бы, я никогда бы себя не простила.

Он махнул рукой.

– А я думаю, что это потрясающе – взять ее в такую длинную поездку. Сестра, наверное, очень тебе доверяет.

Я сглотнула, не зная, куда девать руки.

– Я очень люблю Эмму.

– Это видно. – Он вздохнул и скрестил руки на груди. – Безумие, правда?

– Что именно?

– Ты. Я. Вот это. Такое не случается в реальной жизни, только в слезливых фильмах и любовных романах.

– Ты читаешь любовные романы?

Он прижал руку к сердцу.

– Обожаю красавчиков на обложках!

– Понятно. На этой ноте нам следовало бы и закончить, – пошутила я.

Мы рассмеялись, а потом погрузились в уютное молчание.

– Но все же это определенно странный способ знакомства. – Прозвучало более игриво, чем мне хотелось бы. – То есть не в романтическом смысле… Может, тебе было предначертано помочь мне найти Эмму. И угостить нас ужином. А потом пригласить пожить в своем доме.

Он наклонился и сжал мое колено.

– Успокойся. Я понимаю, о чем ты.

Зазвонил мой телефон, и я вытащила его из стоящей в ногах сумки. Это был отец.

– Ох, черт. Это папа. Не возражаешь, если я отвечу?

– Конечно. А я пригляжу за нашими бедокурами.

Эмма посмотрела на Райана, навострив уши.

– Я не бедокур!

– Правда?

– Алло. – Я отвернулась и заткнула ухо пальцем, чтобы лучше слышать. – Папа?

– Сара, почему ты не перезвонила?

– Я… У меня тут случилось ЧП. Но теперь все хорошо. Прости. Я как раз собиралась позвонить. Все в порядке?

Возможно, моя мать умерла, а я даже не потрудилась перезвонить отцу, и это говорило обо мне больше, чем мне хотелось бы.

– Да, все прекрасно, просто чудесно. Ты готова к новостям? Лучше сядь. Ты сидишь?

– Господи, папа. Давай уже, говори.

– Ладно, ладно. Я просто… В общем… Боже, я мямлю прямо как школьник на уроке. Ох! Но я просто счастлив. Да.

– Что случилось? О чем ты, папа?

– Она позвонила, Сара, – выдохнул он. Звук был такой, словно он прижал трубку к губам, как я делала, разговаривая со своими мальчиками, когда мне уже пора было спать. – Первый настоящий контакт!

Я сделала несколько шагов к двери в квартиру.

– Что значит настоящий контакт? О чем ты? С инопланетянами, что ли?

– Она… она просто позвонила, Сара. Ни с того ни с сего. Ты можешь в это поверить? – Он шептал, как будто выиграл в лотерею и не хочет, чтобы об этом узнала хоть одна живая душа. – В смысле, просто… после стольких лет… и… все такое… Я даже не знаю, как она нашла мой…

– Пап, папа, помедленнее. Дыши глубже.

А мне так уж точно нужно было дышать глубже. Мне не меньше, чем ему, нужно было обдумать то, о чем он только что рассказал. Я сделала мысленный подсчет – прошло двадцать пять лет с тех пор, как она ушла. Двадцать пять лет! Ни одной открытки ко дню рождения, ни одного звонка или неожиданного визита, даже запроса на Facebook, когда я уже выросла. И хотя после ее ухода я почувствовала облегчение, в глубине души я надеялась, что она, по крайней мере, не проигнорирует самые важные моменты моей жизни: дни рождения, каникулы, окончание школы и колледжа, возможную помолвку и свадьбу, а когда-нибудь и внуков.

А отец расцвел. Сейчас он говорил как совершенно другой человек. Со дня ее ухода я никогда не слышала в его голосе столько энергии. Во второй раз он не переживет, если ему разобьют сердце. Просто не переживет.

– Начни сначала, пожалуйста.

– Она… Ты где, Сара? Такое впечатление, что ты где-то в вакууме.