Не доверяй незнакомцу

Несмотря на твердое намерение не засыпать ни в коем случае, Кира, проглотив последнюю ложку супа, почувствовала, что глаза предательски слипаются, а мысли разбредаются в разные стороны. Она упорно старалась не поддаваться и все-таки широко зевнула.

— Кира?

Кэллоуэй достал из термоящика банку пива и открыл ее. Его спокойствие и вся обстановка умиротворяюще действовали на нее. Пиво, горящая печка, уютный вечер в хижине. «Почему на самом деле все не так просто», — грустно подумала Кира.

— Ты не спишь?

— Нет, — соврала она, потому что все-таки задремала на несколько секунд.

Кэллоуэй глотнул пива и окинул Киру долгим задумчивым взглядом.

— Тогда это означает, что ты хочешь задать мне вопрос?

Кира попыталась вспомнить, что же такое ей не терпелось узнать? Что-то очень важное.

— Ты специально накормил меня супом, чтобы я уснула?

Кэллоуэй ухмыльнулся во все тридцать два зуба.

— То есть я выдал тебе карт-бланш на любой вопрос и ты придумала этот?

— Ты прекрасно знаешь, что я собиралась спросить о другом! — с негодованием воскликнула Кира и снова зевнула.

— Почему бы тебе не прилечь и не подумать об этом? — невинно предложил он и снова улыбнулся. — Я даже могу снова отнести тебя в кровать.

— А тебе бы хотелось, да? Можешь даже ничего не говорить. Я и так знаю.

— Может, и хотелось бы.

Он медленно оглядел ее тело. И от его взгляда ей стало жарко. Он долго смотрел на ее губы, а затем глубоко заглянул в глаза. Кира затрепетала. А он как ни в чем не бывало встал и принялся убирать со стола.

— Кира?

От неожиданности она чуть не подпрыгнула на стуле.

— Что?

— Да ничего. Просто проверяю.

— Проверяешь что?

— Уснула ты или пялишься на мою задницу.

— Очень смешно.

Кэллоуэй усмехнулся:

— Ну, ты не предложила вытереть посуду, пока я ее мыл, вот я и подумал, здесь могут быть только два объяснения…

Покраснев, Кира вскочила со стула. Но он оказался рядом с ней раньше, чем она успела сделать хоть шаг.

— Эй. Да я пошутил. Тебе нужно отдыхать, а не возиться с посудой.

Он взял ее за руку и отвел к кровати.

— В моей прошлой жизни, — тихо сказал Кэллоуэй, — я заботился о людях. Хочу, чтобы ты поправилась, Кира. И как можно скорее.

Он уложил девушку, подоткнул одеяло со всех сторон, укутав до подбородка, и нежно коснулся ее щеки.

— Я работаю в службе защиты детей, — медленно начала она. — Иногда мне приходится принимать жесткие решения. И быстро думать. Мне нужно знать, например, не оставила ли я ребенка в потенциально опасной обстановке, или понять, не пытается ли кто-то убедить меня, что ситуация не так уж плоха. Я тоже привыкла доверять своему инстинкту. И мой внутренний голос говорит, даже если ты от меня что-то скрываешь, мне все равно следует тебе верить.

Пару секунд в глазах Горца бушевала целая буря эмоций, но в следующее мгновение он молча поцеловал ее в лоб и вышел из хижины.

Кира хотела пойти за ним, но передумала. Она поняла, что Кэллоуэй уже не так крепко держится за свои секреты и ей просто нужно быть немного терпеливее.

Она удобнее улеглась и отодвинулась к стене. Чтобы ему было где лечь. Когда бы он ни пришел.

Грэм отлично понимал, какие чувства испытывает к своей непрошеной гостье и то, что близкие отношения между ними невозможны. Только поэтому он не забрался к ней в постель.

Он занимался мелкими делами по дому, но все же отвлекся, чтобы проверить, как там Кира. Она оставила ему достаточно места, вздумай он тоже прилечь. Это было приглашение. У Грэма вдруг заныло в груди. «Ты обязан все ей объяснить», — сказал он себе.

Он должен рассказать, кто он такой и что здесь делает. Вот только трудно, очень трудно признаться кому-то, что тебя обвиняют в убийстве.

Грэм посмотрел на Киру и вдруг замер. Может, и не нужно ничего рассказывать? Может быть, она уже все знает?

Одна из коробок — он давно задвинул ее в угол и успел о ней забыть, теперь на видном месте. И крышка приоткрыта.

Кира проснулась, увидела, что Кэллоуэя рядом с ней нет, и огорчилась. А потом расстроилась еще больше, когда увидела, что он сидит за столом, сгорбившись над чашкой с кофе.

— Кэллоуэй?

Он обернулся. Его лицо было усталым.

— Я должен кое о чем тебя спросить, Кира.

— Карт-бланш? — спросила она намеренно шутливым тоном.

Он кивнул, но вместо вопроса неожиданно произнес имя.

— Холли Хендерсон.

Убитая женщина из Дерби-Рич. Кира почувствовала, как кровь отхлынула от щек. Почему он решил о ней поговорить?

— Ты знаешь это имя?

— Да, знаю. Как и каждый житель Дерби-Рич и любой человек, проживающий в радиусе ста миль от города. Ты видел мои права, так что тебе известно, откуда я родом.

— Холли Хендерсон убили четыре года назад. Ты права, об этом так или иначе слышали все. Но мне кажется, что ты вспомнила ее имя недавно. Когда именно, Кира?

Она невольно посмотрела на коробку, полную обличительных газетных статей. Кэллоуэй, разумеется, проследил за направлением ее взгляда, его лицо потемнело, как туча.