Настроение: со льдом!

Ощущения, если честно, были странными. Я возвращалась домой, в свою квартиру, на свою любимую работу, после двухнедельного отсутствия, а у меня почему-то было ощущение, что меня обманули. Я отлично помнила, о чём думала, уезжая из родного города вместе с Марком. Собственное решение, спонтанный отъезд, казались мне невероятным приключением, которое меняет мою жизнь на корню. Было у меня такое чувство. Будто я не вернусь. И вот я возвращалась, и чувствовала себя потерянной, совершенно не представляла, что мне теперь делать. Даже мысль о том, что завтра смогу появиться на работе, что нужно будет делать вид счастливой, отдохнувшей женщины, вернувшейся со средиземноморского курорта, что-то рассказывать, делиться впечатлениями, как люди поступают обычно, меня буквально пронзала насквозь. Но ведь не может внезапно случиться так, что я разлюбила свой отель? Что мне надоело, опостылело? Неужели мне снова захочется сбежать?

Первому, кому я позвонила, был Пастухов. Наверное, потому, что меня на самом деле испугала мысль, будто я не приживусь на прежнем месте. И мне могла помочь информация о том, что все две недели сотрудникам отеля меня сильно не хватало, и они, как один, нуждались в моём присмотре и наставлениях. Конечно, явись я завтра на работу, примерно это я от Любы и услышала бы. Наверное. Кто знает, возможно, ей понравилось место управляющей. Но лучше узнать эту информацию от начальства, чтобы знать доподлинно заранее.

Игорь вроде и обрадовался моему звонку, но так просто прощать меня не собирался. Судя по ехидным и недовольным интонациям. А ещё он осторожничал.

– Вернулась? И как отпуск?

– Нормально отпуск, – соврала я, стараясь говорить бодрым, довольным голосом. – Греция, как всегда, выше всяческих похвал.

– Значит, Греция.

– Да, а что?

– Ничего.

Я, глядя на своё отражение в зеркале, многозначительно закатила глаза. С возрастом всё чаще и чаще мужчины выводят меня из себя своими гнусными, собственническими замашками. Вот, спрашивается, Пастухову что надо? Мы с ним сто лет, как друзья, или стараемся быть друзьями, у него и вовсе в личной жизни всё замечательно, а он всё равно считает возможным меня в чем-то обвинять и на меня обижаться. Как всё это понять? Я же не обижаюсь на него за то, что женился через год после нашего расставания и, как сам утверждает, счастлив в браке? Я же не ревную, не предъявляю претензий, не обвиняю его ни в чём.

– Игорь, мне на работу выходить? – спросила я его без лишних обиняков. Играть в мужские игры мне откровенно надоело.

– А ты не собиралась? – решил он удивиться.

– Я не знаю. – Я не сдержала смешка. – Возможно, все отлично справляются без меня.

– Вообще, справляются. Люба у тебя молодец.

– Люба – молодец, – повторила я без особого веселья.

– К тому же, я не знаю, что с тобой делать, – добавил возмущённый моим поведением Пастухов. – А вдруг через неделю тебе снова захочется в отпуск? И ты сбежишь, не предупредив меня.

– Игорюш, тебе не стыдно? – решила поинтересоваться я. – Я два года без отпуска отработала, и никогда тебе не жаловалась. Никогда не жаловалась, и поблажек не просила. А сейчас ты будешь упрекать меня за две недели законных выходных? Да, если хочешь, у меня сдали нервы, и я сбежала. Если этим я тебя разочаровала, что ж, я пойму. Готова уйти с должности управляющей, могу даже отправиться, куда скажешь, – расхрабрилась я. – Вспомню молодость. А что? Начну всё сначала. В той же Турции. – Мне вдруг стало весело от такой перспективы.

А Пастухов поинтересовался:

– Ты с ума спятила, Яворская?

Он так и сказал: с ума спятила. И совсем не смеялся.

– Почему? После отпуска я чувствую в себе силы!..

Игорь недовольно крякнул в трубку, кажется, вздохнул.

– Понятно. Принц оказался не таким уж принцем, да? Теперь от него в пустыню побежишь?

Я замолчала, веселье меня покинуло, и мне стало горько. Я замолчала, продолжала смотреть на своё отражение в зеркале. Стояла в своей прихожей, это был мой дом, можно сказать, что выстраданный и выпестованный, а мне здесь было плохо. Я задыхалась.

Я опустила голову, отошла от зеркала, прошла на кухню и села у окна. А Пастухову сказала:

– Игорь, мне нужно что-то делать. Пожалуйста. Иначе я сойду с ума.

Он молчал, слишком долго. И я представляла, как Игорь сидит в своём дорогущем кресле, в кабинете с видом на московские дворики и скверы, нетерпеливо барабанит пальцами по столу, а на лице тревожное, недовольное выражение. А всё из-за меня. Потому что Игорю не всё равно.

– Хорошо, – сказал он, в конце концов. – В понедельник можешь выходить на работу. А там будем думать. Может, тебе и, правда, лучше уехать. На время.

Я спорить не стала. Поблагодарила его, попрощалась и отключила телефон.

Может, не нужно было торопиться приезжать домой? Осталась бы в Москве на пару дней, погостила у Маринки… выслушала бы очередную порцию нравоучений на тему того, что сейчас не те времена, чтобы разбрасываться стоящими мужиками. А уж тем более от них прятаться и таиться, когда они сами тебя ищут. Вот только Марк меня не искал.