Настроение: со льдом!

– Наверное, ту, которая у вас была много лет. А сейчас ещё и ребёнок родился. – Марк собирался снова воспротивиться моим словам, но я остановила его жестом руки. Попросила: – Помолчи немного и послушай меня. На данный момент, мы имеем то, что имеем. У тебя есть жена и ребёнок. Твой он или не твой, это даже не важно. Он рождён в браке. Значит, официально ты отец. А если не только официально, Марк? Сколько бы от этого не отмахивался, но даже ты не отказываешься от возможности, что это может быть правдой. И на фоне этого ты предлагаешь мне всё бросить, то, что я так долго и старательно выстраивала, и начать всё заново с тобой, в Москве. И ты даже можешь мне поклясться, что ты со временем разведёшься, что с Мариной у тебя всё кончено, что ребёнок не твой. Но даже ты сам этого до конца не знаешь! А предлагаешь мне довериться ситуации!

Он в раздражении выдохнул. Насупился, сел и упёрся руками в подоконник. Я стояла перед ним, молчала, ожидая, что Марк что-то скажет, но повисла тишина.

– Хватит бегать от проблем, – сказала я ему. – Сядь и поговори с ней. – Кто бы знал, насколько тяжело мне было говорить всё это. Ведь, по сути, в данный момент я отпускала его этими словами. Отпускала обратно к жене, к ребёнку, и не знала, вернётся ли он оттуда. Ко мне. В горле встал ком. Я отвернулась и попыталась вздохнуть. Глаза предательски защипало.

– Что она тебе сказала? Пыталась оправдаться?

– Нет. Для чего мне её оправдания? Я не знаю эту женщину. Она сказала мне, что хочет сохранить семью, что у вас сын… которого ты никогда не видел. А я не хочу жить с этим камнем на шее, Марк. Ни в Москве, ни здесь, нигде. Ты сейчас предлагаешь мне начать что-то новое. Ты предлагаешь нам съехаться, снять жильё, что-то строить дальше, к чему-то идти вместе. Но у меня багажа нет. Я даже скажу больше, что в этом мне помог ты. Сейчас я могу сказать, что я отпустила свою обиду – к сестре, к родителям, к… Виталику. Я знаю, что даже если сейчас приеду домой, встречусь с ними, у меня не защемит сердце, как раньше. А вот насчёт тебя я не уверена. Потому что ты не с женой разводишься, ваши отношения только ваше дело. Ты сейчас разводишься с ребёнком, которого никогда не видел. А бегать от ответственности – это трусость. Но ты же не трус, Марк. Так чего ты боишься? Что увидишь их и не сможешь уйти?

Он поднял на меня глаза. Едва заметно качнул головой.

– Нет.

Я почти задыхалась.

– А мне кажется, что именно этого, – негромко проговорила я. – Раз так упорствуешь.

– Тамара, ты мне нужна. – Я сглотнула. – Ты слышишь? Я даже не знал, что так бывает. Встретить человека, и без всяких оговорок ему поверить. Не думать, не проверять, не гадать ни о чём… Мы с Маринкой были знакомы тысячу лет, прежде чем решили пожениться, я знал её… Мне так казалось. Но я так долго сомневался, она или нет, смогу ли я с ней прожить год, десять лет, всю жизнь. А с тобой не сомневаюсь.

Я поневоле усмехнулась, совсем невесело. Взяла и ляпнула:

– А раз не сомневаешься, тогда женись. Сам Бог велел.

Я сказала это из злости, из возмущения, а Марк ответил:

– Женюсь. Когда разведусь.

– Тогда разводись, – окончательно разозлилась я. Посмотрела на него и добавила: – Решай проблему.

ГЛАВА 17

Конечно, я не ждала предложения руки и сердца. Всё это было сказано в раздражении. Никаких действий, клятв и обещаний я от Марка не ждала. Даже его затея жить вместе в Москве казалась мне сюрреалистичной. Это было бы слишком просто и слишком хорошо, чтобы быть правдой. Чтобы всё сложилось, как мозаика, в одну красивую картину. Но со мной подобных вещей не случается, кому знать, как не мне? Поэтому я совсем не удивилась исходу нашего с ним разговора. Вроде и не поругались, но остались друг другом недовольны. Мы друг друга не поняли. Наверное, из-за своей обиды на жену, Марк и включил упрямое сопротивление. Когда не хотел ни видеть Марину, ни слышать её, ни идти на контакт. И в его замыслах всё было просто. Он начнёт жизнь заново, с чистого листа. Возможно, он на самом деле хотел всего этого со мной, но я не представляла себе нашу с ним совместную жизнь в каждодневном ожидании телефонного звонка от его жены, настоящей или бывшей, с обвинениями в том, что он бросил их ребёнка. Марк же включил внутренний инфантилизм на полную, и отчаянно сопротивлялся, когда его пытались вернуть с небес на землю.

– Тамара права, – сказал ему Аркадий Михайлович, когда мы вечером собрались за ужином. Маша отсутствовала, так и не вернулась с матерью из поездки в город, и я подозревала, что не вернулась она не просто так. Скорее всего, встречалась или встречается с Мариной. Наверное, в два голоса обсуждают, какая я наглая хищница. Увожу мужа из семьи.

– Тамара права, – повторил отчим Марка, – вся эта история невероятно затянулась. И раз уж ты что-то решил, – Аркадий Михайлович кинул на меня быстрый, но многозначительный взгляд через стол, – то будь добр закончить предыдущие отношения.

– Я их закончил, давным-давно.