Читаем Настоящий Древний Рим. Мифы и правда о Вечном городе полностью

Август – означает «возвеличенный, священный». И по сей день монарших особ называют «августейшими». Это имя подчеркивало связь Августа с богами и особый статус его личности. Он рассматривается уже не как человек. Он превращается в символ.

Цезарь и Август создали прецеденты, и с тех пор предпринималось еще несколько попыток переименовать некоторые месяцы.

Императору Тиберию (14–37 гг.), преемнику Августа, сенат предложил переименовать в его честь сентябрь[401], а в честь его матери Ливии Друзиллы, вдовы Августа, – октябрь. Если бы Тиберий согласился, то календарь бы выглядел так: июль – август – тиберий – ливия – ноябрь – декабрь. Но Тиберий отклонил это предложение, прокомментировав: «А что вы будете делать, если у вас будет тринадцать цезарей?»[402]. Калигулу (37–41 гг.), пришедшего к власти после Тиберия, этот вопрос не беспокоил. Он переименовал сентябрь в честь своего отца Германика[403]. После его смерти это его распоряжение, в числе прочих, было отменено. Император Нерон (54–68 гг.) повелел называть апрель Неронием. Да он и сам Рим хотел переименовать в свою честь – в Нерополь[404].

Больше всех отличился император Коммод (180–192 гг.). Он решил изменить названия целых пяти месяцев, причем, включая Август, таким образом вообще убрав первого императора из календаря. Вот как выглядел его план:

Август – Коммод.

Сентябрь – Геркулес (Коммод отожествлял себя с этим героем).

Октябрь – Непобедимый.

Ноябрь – Преодолевающий.

Декабрь – Амазонский[405].

Статуя императора Августа из Прима-Порты.

Рим, Музеи Ватикана.

(c) Asier Villafranca / Shutterstock.com

Таким образом, по задумке Коммода, практически вся вторая половина года была бы посвящена ему. Но по другой версии, его план был еще более грандиозным: «Наконец, и все месяцы были переименованы в его честь, так что теперь их перечисляли так: амазоний, непобедимый, счастливый, благочестивый, луций, элий, аврелий, коммод, август, гераклий, римский, преодолевающий»[406]. Весь год стал именем Коммода. Но после смерти этого императора, все его нововведения были немедленно отменены.

Поразительно, но с момента переименования Секстилия в честь Августа названия месяцев остаются неизменными. Всем им уже более 2000 лет!

<p>Миф XXIII.</p><p>Рим был роскошным городом, где здания были из мрамора, и все было украшено статуями</p>

На самом деле: долгое время это было не так. Великолепным и величественным Рим стал, в основном, в эпоху Августа.

Рим. Величайший город античности. Мраморное великолепие, самые дорогие строительные материалы мира, огромные величественные здания и форумы, идеальные храмы, все украшено изящными скульптурами и фонтанами. Таким часто предстает Древний Рим в нашем воображении.

Но долгое время Рим был совершенно другим! «Я принял Рим кирпичным, а оставляю мраморным»[407], – гордо говорит император Август в начале I в. н. э., спустя 750 лет после основания Рима. И его слова – чистая правда.

Долгое время Рим был просто большой деревней. Он разрастался постепенно, и это происходило не по какому-то заранее определенному плану, а хаотично, и быстрее всего росли трущобы. Они заполняли собой склоны римских холмов и долины между ними. Для городского строительства на ранних этапах использовался обожженный на солнце глинобитный кирпич, а позже к нему добавился и знаменитый римский туф, который добывали к северо-западу от Рима. Результатом такой стихийной застройки были теснота, извилистые узкие улицы, беспорядочное нагромождение жилищ, плотно примыкающих друг к другу и облепляющих холмы, как наросты. Храмовое строительство находилось под сильным влиянием этрусской традиции. Для возведения храма Юпитера Капитолийского царь Тарквиний пригласил мастеров со всей Этрурии. Культовые здания украшали терракотовые декоративные элементы и статуи, примеры которых и сейчас можно видеть в музеях этрусского искусства.

Веками Рим был городом военных и крестьян. На заре своего существования Рим был военизированным городом-государством, которому для выживания были необходимы сплоченность граждан и жесткая дисциплина. Так что ни о какой роскоши, эстетике или богатстве речи не шло. Все было сугубо функциональным, и обстановка в городе была очень суровой. Он не был ни культурным центром, ни центром науки, и по красоте и монументальности Рим даже близко не стоял с великолепными городами Востока – Александрией Египетской, Пергамом и Эфесом. Но уже в период Поздней Республики появились образцы монументальной архитектуры – храмы и общественные здания. И большая часть этих зданий была построена на деньги частных лиц. Почему так?

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное