Настоящая крепость

Он повернулся, чтобы осмотреть спальню, в которой ему все-таки не придется спать этой ночью. Он понимал, почему его решение отступить сюда встревожило Гарта Горджу. Примитивных удобств Саммит-хауса, его изоляции и возможности такой погоды, как обещала эта ночь, было более чем достаточно, чтобы заставить секретаря беспокоиться о его благополучии. Если уж на то пошло, Канир был вынужден признать, что разделяет некоторые опасения Горджи. С другой стороны, он знал кое-что о Саммит-хаусе, что, как он полагал, даже не пришло его секретарю в голову, пока он думал о вещах, о которых стоит беспокоиться. Не было никаких причин, по которым он должен был думать об этом, учитывая, как тщательно Канир держал молодого человека в неведении относительно обрушившихся на него забот. И те самые вещи, которые заставили Горджу беспокоиться о том, что Канир проведет пару пятидневок в горах, активно успокоили Брайана Тигмана... который совершенно определенно не знал об особенностях Саммит-хауса.

Вполне возможно, что епископ-исполнитель Уиллис действительно знал облик Саммит-хауса, который сделал его таким подходящим для нынешних целей Канира, несмотря на время года и погоду. Он служил последним архиепископам Гласьер-Харт более восьми лет, еще до того, как Канир был утвержден в качестве архиепископа, и сам часто пользовался резиденцией в самые жаркие пятидневки лета. Таким образом, вполне возможно, что он сделал то же открытие, что и Канир. Конечно, даже если бы он это сделал, ему, вероятно, не пришло бы в голову беспокоиться об этом.

Возможно.

Канир не знал, был ли епископ-исполнитель активно завербован инквизицией. Он сомневался в этом, но в то же время понимал, что хочет усомниться в этом из-за того, как сильно ему нравился Уиллис Хеймлтан. Епископ-исполнитель был трудолюбив, предан благополучию архиепископства и его народа и удивительно сдержан в том, что касалось взяток, которые он взимал. Он не был невосприимчив к хищениям, которые заразили Церковь, но этого следовало ожидать. На самом деле, ожидалось, что он найдет побочный способ положить в свой кошелек несколько не совсем законных марок. Как бы ни было печально архиепископу признавать это, эта практика стала настолько общепринятой, что казначейство допускало ее при установлении официального вознаграждения епископа-исполнителя.

И тот факт, что Хеймлтан был частью этой системы, был единственной реальной критикой в его адрес, которую мог бы выдвинуть Канир. К сожалению, он никогда не проявлял особой осведомленности или рвения атаковать гораздо большую и уродливую коррупцию в сердце Храма. Не то чтобы он одобрял ее. По крайней мере, в этом Канир был уверен. Но Уиллис Хеймлтан был провинциальным епископом-исполнителем, назначенным в одно из беднейших архиепископств во всем Ист-Хэйвене. Он никогда не собирался служить в Зионе или Храме, что бы ни случилось, и поэтому он решительно сосредоточился на своем мире и своих обязанностях в нем, оставив заботы о более великих и могущественных этим более великим и могущественным.

Канир не мог винить его за это, но именно по этой причине он никогда не обращался к епископу-исполнителю по поводу своей собственной деятельности. Это означало, что он вряд ли мог спросить Хеймлтана, знал ли он истинный мотив Канира для "отступления" в Саммит-хаус.

О, прекрати это, - сказал он себе. - Во-первых, ты, вероятно, оказываешь Уиллису медвежью услугу, даже учитывая ту возможность, что он в сговоре с Тигманом. Во-вторых, даже если это так, Тигман, очевидно, не возражал против того, чтобы ты прибыл сюда. Так что либо он не знает о твоем маленьком секрете, либо не понимает, как это может иметь какое-либо отношение к текущей ситуации.

Несмотря на серьезность момента, Канир фыркнул в сухом веселье. Судя по реакции Тигмана на его решение провести несколько дней в Саммит-хаусе, интендант явно решил именно то, на что надеялся Канир: надежно упрятать архиепископа в изолированном домике для отдыха, куда можно добраться только по единственной узкой дороге (на самом деле, во многих местах чуть больше, чем тропа) идеально подходило для нужд инквизиции. Не было никакого способа, которым Канир мог бы прокрасться обратно из Саммит-хауса в Тейрис и дальше через город без ведома Тигмана.

Все это, - подумал Канир, - было совершенной правдой... и совершенно не имело отношения к его собственным планам. Такими, какими они были, и что из них следовало, во всяком случае.

Костяшки пальцев постучали в дверь его спальни, едва слышно из-за штормового воя, бушующего вокруг Саммит-хауса, и Канир отвернулся от окна, когда дверь открылась.

- Пора, ваше преосвященство, - сказал Фрейдмин Томис и протянул тяжелую парку.

***

Гласьер-Харт была шахтерской страной и всегда была таковой. Ни один из ныне живущих людей не имел четкого представления о полном объеме шахт, галерей и раскопок, которые были сооружены в костях мира поколениями шахтеров. Конечно, были схемы и карты, но никто не был настолько глуп, чтобы поверить, что они были хоть сколько-нибудь всеобъемлющими. Или, если уж на то пошло, точными.