Настанет день

Так что он отделался от Джонни, сказав, что ему, Бейбу, нужно купить подарок для Элен, потому что малышка снова на него сердится. И отчасти это правда, Элен и в самом деле большая злюка, только он, честно говоря, не собирается сейчас приобретать ей подарок — во всяком случае, в магазине. Вместо этого он направился в сторону отеля «Касл-сквер». Промозглый ноябрьский ветер ронял редкие ледяные капли дождя, но в длинной горностаевой шубе ему было не холодно, он шел наклонив голову, чтобы дождь не попадал в глаза, и наслаждался тишиной обезлюдевших улиц.

В отеле Бейб прошел через вестибюль и обнаружил, что бар тоже почти безлюден. Он уселся у дверей, скинул шубу и положил ее на табурет рядом. Бармен стоял у дальнего конца стойки, разговаривая с двумя посетителями, а больше в помещении никого не было. Рут закурил сигару, разглядывая темные потолочные балки из ореха, вдыхая запах кожи кресел и размышляя, куда, черт побери, катится страна, куда подевалось ее достоинство, если теперь сухой закон — можно сказать, дело решенное. Идиоты выиграли. Они почему-то называли себя прогрессистами, хотя Рут не видел особенного прогресса в том, чтобы отказывать человеку в праве выпить или чтобы позакрывать все заведения с отделкой из теплого дерева и мягкой кожи. Черт возьми, вкалываешь по восемьдесят часов в неделю, получаешь хрен с маслом, и, кажется, самое меньшее, о чем ты можешь попросить, так это кружечка пивка да рюмка ржаного. Не то чтобы Рут когда-нибудь в жизни работал восемьдесят часов в неделю, но принцип-то общий.

Бармен, толстый мужчина с мощными усами, закрученными так, что на них хоть шляпы вешай, подошел к нему:

— Что вам угодно?

Все еще чувствуя некоторое родство с рабочим людом, Рут заказал пару пива и двойную, и бармен выставил ему кружки, а затем налил изрядную порцию виски.

Рут отхлебнул пива:

— Я ищу человека по имени Доминик.

— Он перед вами, сэр.

Рут сказал:

— Как я понимаю, у вас есть мощный грузовик с лебедкой, вы занимаетесь перевозкой тяжелых грузов.

— Совершенно верно.

В другом конце бара один из посетителей застучал ребром монеты по стойке.

— Минуточку, — произнес бармен. — Людям не терпится промочить горло, сэр.

Он двинулся к ним, выслушал их, кивнул своей большой головой, подошел к кранам, затем к бутылкам. Рут чувствовал, что эти двое смотрят на него, и тоже стал на них смотреть.

Тот, что слева, был рослый, темноволосый и темноглазый, настолько шикарный (Бейбу первым делом почему-то пришло в голову именно это слово), что Бейб даже задумался, не видел ли его в кинохронике или на страницах газет. Даже издалека видно было, что в самых простых его жестах — как он подносит рюмку к губам, как стучит сигаретой о дерево — сквозит изящество, которое, как считал Рут, свойственно исключительно незаурядным личностям.

Рядом с ним расположился какой-то плюгавенький, угрюмый тип, каштановые космы падали ему на лоб, а он нетерпеливо откидывал их назад. Маленькие глазки, маленькие ручки.

Шикарный поднял рюмку:

— Я большой поклонник ваших спортивных талантов, мистер Рут.

Бейб в ответ поднял свою и кивнул. Плюгавый к ним не присоединился.

Шикарный похлопал своего спутника по спине и произнес:

— Выпей, Джин, выпей. — У него был звучный баритон знаменитого театрального актера, легко достигающий галерки.

Доминик поставил перед ними свежее питье, и они возобновили беседу. Бармен вернулся к Руту и подлил ему виски, после чего облокотился о кассу:

— Итак, вам нужно что-то поднять, сэр, верно я уяснил себе?

Бейб отхлебнул виски.

— Верно.

— Позвольте спросить, мистер Рут, что именно?

Бейб сделал еще глоток:

— Пианино.

Доминик скрестил руки на груди:

— Пианино. Что ж, это не слишком…

— Со дна озера.

С минуту Доминик молчал. Поджав губы, он смотрел сквозь Рута и, казалось, прислушивался к каким-то загадочным звукам.

— У вас пианино в озере, — наконец заключил он.

Рут кивнул:

— Скорее даже в пруду.

— В пруду.

— Да.

— Так в озере или в пруду, мистер Рут?

— В пруду, — не сразу ответил тот.

Доминик кивнул с таким видом, словно у него уже имелся опыт в разрешении подобного рода проблем, и в груди у Рута затеплилась надежда.

— А как же, позвольте спросить, пианино ухитрилось утонуть в пруду?

Рут потер пальцами свою рюмку:

— Знаете, у нас была вечеринка. Для детей. Для сирот. Мы с женой устраивали ее прошлой зимой. А в нашем доме шел ремонт, так что мы сняли коттедж на озере, поблизости.

— Вы хотите сказать — на пруду, сэр.

— Да, на пруду.

Доминик налил себе небольшую рюмочку и опорожнил ее.

— В общем, — проговорил Бейб, — все отлично проводили время, мы купили всем этим бедняжкам коньки, и они носились по пруду — пруд замерз.

— Да, сэр, я догадался.

— И… мм… я очень люблю поиграть на пианино. И Элен тоже любит.

— Ваша жена, сэр?

— Именно так.

— Понял вас, — ответил Доминик. — Продолжайте, сэр.

— Мы с приятелями решили вытащить пианино из гостиной и скатить его вниз по склону, на лед.

— Очень удачная мысль, сэр, не сомневаюсь.

— Так мы и сделали.