Насилие

Следующее сообщение от нее пришло через десять минут, которые показались неимоверно долгими. Снова приятный звук. Она рада была меня видеть. Я тоже. Меган нигде не работает. А я являюсь патроном в револьвере капитализма. Она замужем за нашим общим знакомым — Клайвом Баттерсом. Я бы назвал его начинающим алкоголиком. Он избивал ее, поэтому она подала на развод и пытается скрыться от него. У нее полугодовалая дочь. Я сам еще ребенок. Она хочет встретиться. Я думаю, что это неправильно, но я хочу ее. Хочу, сам не зная, почему. Она пожелала мне спокойной ночи. Я пожелал ей разобраться с проблемами.

На следующее утро, пока я ехал в такси, я снова услышал приятный звуковой сигнал. Это снова Меган. Она желает мне доброго утра. Я отвечаю ей тем же. По ее просьбе мы перешли в мессенджер для дальнейшего общения. Она прислала мне свою фотографию в нижнем белье. Ей интересно мое мнение. Мне интересен размер ее груди.

Во время рабочего дня отвечать ей было практически невозможно, но она не сдавалась и продолжала атаковать меня сообщениями. Я периодически под разными предлогами выходил из кабинета, чтобы ответить ей.

Вернувшись в кабинет я увидел Найджела и Шона. Они встретили меня аплодисментами. Я находился в легком шоке:

— Эм… Парни, что происходит?

— У нашего новичка появилась подружка! — крикнул Шон.

Найджел сидел, прикрыв лицо рукой, испытывая стыд либо за меня, либо за своих коллег.

После минуты насмешек Найджел встал из-за стола, подошел ко мне, положил руку на плечо и произнес с серьезным видом: «Тебе не нужно выходить каждый раз, когда приходит сообщение, расслабься». Я кивнул в ответ и сел за свой стол. Шон слегка подался в мою сторону и попросил ее фотографии. Я отказался. До конца рабочего дня я боялся достать из кармана почти постоянно вибрирующий телефон.

По дороге домой я листал фотографии, присланные ею. В этот раз они были сделаны в ванне. Пена плохо прикрывала ее грудь. Возбуждение распирало меня изнутри. Мне было слишком тесно в костюме. Галстук превратился в петлю. Кондиционер в такси лишь вытягивал воздух. Ей было интересно мое мнение. Я восхищался ей. Она хотела встретиться. Ребенок и муж не были для нее препятствием. Мной овладело желание.

Такое продолжалось еще несколько дней. Она искушала меня. А я этого желал. В пятницу вечером мы собирались посидеть с парнями, но Шон уже договорился со знакомой проституткой, а Роберт должен был помочь родителям. Мы остались с Найджелом вдвоем. По дороге в Drunken heads он молчал. После пары стаканов виски, Найджел спросил:

— Что за девушка?

— Прости? — я начал оглядываться по сторонам.

— Я про ту, что превратила твой телефон в маленький вибратор, — утвердительно произнес Найджел, указывая пальцем на мой телефон.

— Ее зовут Меган, мы учились в одной школе…

— Ах, эта школьная любовь, — перебил меня Найджел, — позволь угадать: в школе ты боялся дышать рядом с ней, а сейчас она сама не прочь с тобой переспать?

— Верно… — я непроизвольно улыбнулся.

— И каково это: спать с недосягаемой ранее женщиной?

— На самом деле, — от чувства неловкости я невольно почесал затылок. — у нас еще ничего не было.

— Почему? Тебя загружают работой? — со смехом в голосе спросил Найджел.

— Да нет, с этим все отлично. Повезло, что попался хороший босс!

Найджелу понравилось то, что я сказал. Он решительно заявил:

— Гарольд, может, я и пригласил тебя к нам, но ты и я — партнеры. Такие же, как Шон и Боб. Так в чем причина твоего промедления с Меган? Не так привлекательна, как прежде?

— Да… То есть нет. Дело не во внешности.

— А в чем?

— У нее есть муж и ребенок.

В этот момент Найджел изменился в лице. Его взгляд был полон ненависти и презрения. Я боялся пошевелиться. Он заказал себе два двойных виски. Выпив один залпом и просидев пару минут в молчании, с хрипотцой от волнения в голосе он произнес:

— Мне было семнадцать, когда у родителей начались проблемы. Отец полагал, что семья была единственным источником его проблем, а мать нуждалась в поддержке, — Найджел опустошил второй стакан. — Я не хотел возвращаться домой, чтобы не наткнуться на мать с каким-нибудь мужиком или на скандал матери с отцом, когда он возвращался поздно вечером, пьяный и пропахший чужими женскими духами.

На его глазах выступили слезы. Он отвернулся, глубоко вдохнул, затем обратился ко мне:

— Дело твое, Гарольд, но, если ты это сделаешь — я перестану тебя уважать. Мне пора. Сегодня тебе придется ехать на такси.

Найджел пожал мне руку и ушел. Я не стал лезть к нему с разговорами, понимая, что душевные раны останутся с ним на всю жизнь. Он в них не виноват. Мы вообще редко виноваты в том, что творится вокруг.

История Найджела впечатлила меня, но я все равно не пошел домой. Я позвонил Меган. Впервые. Гудок. У меня пересохло во рту. Еще один. Мышцы на лице онемели. Третий. Я забыл все, что хотел сказать. Неожиданно я услышал голос Меган. Она была взволнована. Я собрался с мыслями и обратился к ней:

— Добрый вечер, Меган.

— Гарольд, — судя по ее сбитому дыханию и звону керамики, она мыла посуду, — я рада, что ты позвонил!

— Скажи мне свой адрес.

— Зачем?