Нашедшие Путь

— Закончила? — поинтересовалась Катя. — Может, исполнишь?

Окинув взглядом присутствующих и решив, что возражающих нет, Юля вновь начала перебирать струны и запела:

Ну это ж надо так случиться!..

Не повезло…

Там, где хотят добру учиться, —

— Там правит зло,

Там могут жизнь чужую просто

Взять — растоптать

И приказать после погоста

Не сметь роптать…

И всё же с губ слетела фраза

Про боль, про «грязь»…

И вот стою перед «заразой»

В который раз…

Уроки учишь, учишь, учишь,

Но вновь — «облом»…

Сказала «тварь» мне: «Ты не получишь

Теперь диплом».

Ну что же, что же, что же, что же?..

Стою — молчу…

Сказать о том, что душу гложет

Я не хочу…

Я не скажу, что мне бы, мне бы —

— Фаворский Свет!..

Зачем свинье смотреть на небо?

Там корма нет…

И там не ждут тех, кто умеет

«Зады лизать»…

Давить бы их — всех, кто посмеет

Повыползать…

Но лезут, лезут, лезут, лезут

Туда, — где «трон»,

И даже словом эту «нежить»

Гляди — не тронь!..

Но разве ж кто-то цену знает

Моим словам?..

А «нечисть» лезет… Нет, — шагает

По головам.

***

Попав под дождь, будучи уже почти рядом со зданием милиции, Тимофей вдруг почувствовал боль в левой ноге и захромал. «Неужели на изменение погоды начинаю реагировать?» — подумал он, заходя под навес автобусной остановки, чтоб окончательно не промокнуть. Долго ждать не пришлось: сильный дождь шёл не более минуты. Когда дождь ослаб, Тимофей продолжил свой путь, взглянув предварительно на часы и убедившись, что теперь уже точно не опоздает. «Догадывался, похоже, Лёшка, а напрямую не сказал», — пронеслось в уме у Тимофея, когда боль в ноге вновь дала о себе знать. Остаток пути он прошёл прогулочным шагом, преодолевая боль, но с удовольствием вдыхая прохладный осенний воздух. Тимофей был несколько удивлён, когда на крыльце его встретили какие-то совершенно незнакомые люди и зачем-то помогли подняться по лестнице, приветствуя как хорошего приятеля.

Павел, едва выглядывая из-за двери, показываться не спешил; однако Тимофей, окинув взглядом присутствующих, быстро его заметил и направился к нему, сдержанно кивая в ответ на многочисленные приветствия. Поздоровавшись, они прошли в хол.

— Давай-ка я тебе тут всё напомню, — предложил Павел.

Вспомнив обещание Игоря Семёновича, Тимофей слегка улыбнулся и кивнул, после чего пошёл рядом с Павлом, слушая его рассказ о планировке здания и расположении кабинетов.

— Что это ты сегодня с тростью? — спросил вдруг Павел.

— Лёшка посоветовал взять — будто знал, что у меня нога разболится.

— А вот и зал… Помнишь, как Алексей нам тут лекцию читал по оказанию медицинской помощи?

Тимофей отрицательно покачал головой.

— Ему ещё тогда многие собирались вопросы задать, но ты его куда-то «утащил»… Может, зал помнишь?

Тимофей вошёл в зал и, осмотревшись, сказал:

— Не помню… А людей почему так мало?

— Вероятно, придут скоро и остальные, — предположил Павел, пожимая плечами. — С пунктуальностью у нас плоховато… Давай-ка посидим тут и подождём.

— Хитришь?.. Ты от разговора-то не увиливай… Подождать мы можем и вон там — у окна, где никого нет… В зал-то все по любому мимо нас пойдут.

— Звонил мне отец по поводу вашего разговора, — нехотя заговорил Павел, направляясь к окну.

— Ну вот и расскажи сразу всё самое главное, — попросил Тимофей.

— Разглашение этой информации грозит мне большими неприятностями… Ну да ладно… Хочешь знать, что влечёт Чернилова обратно в Чечню?

Тимофей молча кивнул.

— Имеется «закрытая» информация о том, что наркоторговцы и другие бандиты беспрепятственно возят свой «товар», прикрываясь заложниками. Чернилов, считая, что заложники — это, пропавшие ранее, наши сотрудники, по собственной инициативе взялся расследовать это дело — в результате: сорвал спецоперацию ФСБ, да и сам был серьёзно ранен.

— Такое впечатление, будто твой отец об этом уже знал, когда со мной разговаривал.

— Навёл, похоже, справки через бывших сослуживцев.

— Неужели ФСБшники могут так вот запросто делиться подобной информацией? — удивился Тимофей.

— Вероятно, предостеречь решили, когда узнали, что Чернилов меня пытается во что-то втянуть… К тому же, у них из-за Чернилова, на сколько мне известно, двое пропали и один погиб.

— Получается, что у кого-то могли появиться основания возненавидеть Чернилова? — предположил Тимофей.

— Возможно, — согласился Павел, — а значит, если он опять что-нибудь затевает, то врагов у него может оказаться предостаточно. Не вздумай на что-либо соглашаться! С дураком свяжешься — всем только хуже будет.

— Я уже отказался; в его «бредни» — даже вникать не стал. Правда, он мне кое-какие фотографии показал; они-то мне покоя и не дают…

Видя, что сотрудники активно устремились в зал, Павел решил, что задерживаться более не следует и жестом позвал Тимофея за собой, спросив в то же время:

— Узнал кого-то на фотографиях?

— Нет, однако впечатление осталось такое, будто всех тех людей я уже многократно видел, но видел… как во сне.

***

Торжественное мероприятие интереса у Тимофея не вызвало; углубившись в собственные размышления, он лишь благодаря подсказке Павла понял, что его вызывают для вручения грамоты.