Наше пересечение

– Прекращай язвить, – наконец, я посмотрел на неё и вновь сцепил наши руки, – эта исповедь, которую я шептал в слезах, дала мне то, что я и не надеялся получить.

Мария закатила глаза и недоверчиво смерила меня взглядом.

– Посвяти меня, мудрец. Что же такого тебе могла дать могила? Не пойми меня неправильно: Алисия была классной. Но что сделано, то сделано. Тем более твоей вины тут не было и нет. Я говорила тебе это сто раз. Ты просто ворошишь старые раны, Диего. Тебе скоро двадцать четыре и стукнет семь лет с того рокового дня. Семь гребаных лет! Пора уже выбросить из головы идею убиваться по этому поводу.

– Больше не буду, обещаю, – смотря на сестру, я поцеловал её ледяные ладони, – я понял то, что давно должен был понять: пока мы не мертвы, всё решаемо. Все проблемы кажутся цветочками, если человек жив. Мы не вернём Алисию, да. Но теперь я знаю, что пора собраться с мыслями и идти дальше. Она бы этого хотела.

Мария нахмурилась.

– Ты сейчас серьёзно?

Я не смог не улыбнуться.

– Ага. На полном серьёзе буду двигаться дальше, оставив всё в прошлом, – не секрет, что под «всё» я имею в виду Грейс.

– Господи, Диего, я же вбивала тебе это в голову столько лет! Я убью тебя голыми руками, – она тут же стиснула мою шею в свои объятия, смеясь мне в ухо.

– Ты меня задушишь, – она снова смеётся, но всё-таки отпускает мою бедную шею.

Теперь на её лице не застыла та самая маска хладнокровного убийцы. Сейчас она сходит на мою любимую сестру, в голове у которой пьяные тараканы, танцующие румбу и играющие в покер.

– Теперь хочу узнать, что здесь делаешь ты? Помнится, ты не хотела уезжать. Даже могу сказать из-за кого ты не хотела покидать Принстон, – я издеваюсь над ней, дергая бровью.

Мария морщит носик и начинает хныкать.

– Всё пропало. Мы с Оливером никогда не будем вместе и всё из-за этого идиота.

Она прячет лицо в ладонях, и её маленькие тело содрогается от плача. Поджав губы, я крепко обнял её, потому что не смог бы дальше терпеть её страданий.

– Расскажи мне, что случилось, Мари. Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на своего недоумка-брата?

– Конечно, я это знаю, но что ты сможешь сделать против своего лучшего друга? – продолжает захлебываться в слезах она.

Я замер и недоуменно уставился на неё.

– Даниэль? – с сомнением в голосе спросил я.

Мария кивнула и начала рыдать ещё сильнее.

– Я еле как уговорила Оливера дать мне шанс, чтобы он пошёл со мной на свидание. Понимаешь? Я. Уговаривала. Оливера.

– Не верится даже. Он же типа… ну парень-шлюха, – Мария стукнула меня в плечо своим маленьким кулачком. – Ладно-ладно, он просто…

– Общительный, – помогла мне она, – весёлый, умный, красивый, сексуальный…

– Так, всё. Хватит, президент фан-клуба Оливера. Достаточно.

– …милый, харизматичный, – не останавливалась она. Ну, хотя бы перестала плакать.

Я сдержал рычание в груди.

– Вы пошли на свидание, а дальше? – смена разговора успешно выполнена.

Мария снова вспыхнула и начала рыдать.

– Я отошла в туалет, чтобы подкрасить губы, а когда вернулась, за столом сидел Даниэль. Он сказал, что Оливер не достоин меня, и что он сам это понял и ушёл. Понимаешь? Оливер бросил меня.

– Но вы и не встречались. Фактически, он не бросал тебя, – осторожно заметил я и заслужил ещё один удар.

– Плевать на это. Сделаешь что-нибудь, Диего. Сделаешь что-нибудь с Даниэлем, пожалуйста.

– Что я могу сделать с ним, Мари? – нежно спросил я у неё и убрал мокрые пряди, прилипшие к её щекам.

Она на секунду задумалась.

– Давай его утопим? Как котёнка. Бац и нет! Гениальная идея, вылетаем.

Я хотел рассмеяться, но её серьёзный голос унял это рвение.

– Мария, я обещаю, что поговорю с ним, слышишь? Но ты тоже должна понять его. Он любит тебя и заботится о тебе.

– Не смеши меня. Он просто глупый собственник, который не понимает отказов. Я счастлива с Оливером.

– Была, – подправил я, – Он же типа бросил тебя.

Я – идиот.

Мария начала плакать навзрыд, уткнувшись мокрым носом мне в плечо.

– Давай не будем топить чужой дом, Мари. Хватит плакать.

– Это не чужой дом. Это дом твоих бабушки и дедушки, – возразила она.

Закусив губу, чтобы не начать спорить, как я люблю, я кивнул и оттащил её ладони от лица. Подушечками больших пальцев я подобрал каждую слезинку на её лице и поцеловал её в лоб. Она тяжело вздохнула.

– Пойдём, домой. По дороге купим тебе мороженое с печеньем, посмотрим твою любимую Американскую историю ужасов и ляжем спать, – я поднялся и поднял её вместе с собой.

Она робко встретилась со мной глазами. Воспалённые красные глаза выбили из меня весь воздух. Самое ужасно – это видеть, как она страдает. Да я лучше сам потерплю всё дерьмо за нас обоих, чтобы она никогда не расстраивалась.

– Тебе же не нравится этот сериал? Ты говорил, что режиссёр был под чем-то.

Я рассмеялся, вспомнив наши ночи кино, когда она заставляла меня смотреть всякую ерунду.